Онлайн чтение книги Снежинка на ладони Snowflake on the palm
1 - 173 9.170

— Сын, в жизни необходимо брать на себя ответственность. Если не сделаешь этого, то останешься лишь пустой оболочкой, бредущей по жизни! — постаревший за последнее время опытный воин произнёс задумчиво, всматриваясь в притихшего младшего сына.

Предстоял непростой разговор о самом дорогом и близком человеке для обоих путников, остановившихся на краю горного ущелья рядом с тонким подвесным мостом, сплетённым из прочных корней вечного дерева.

— Пришло время рассказать во всех подробностях о том, что произошло здесь много лет назад. Вкратце ты, конечно, знаешь, как мужественно встретила свой последний день твоя мать, — отец развернул плащ на небольшом валуне и, присев на него, неспешно обвёл взглядом высокие горы, нависшие над ними со всех сторон.

Младший сын знал, что в самом центре города горожане установили в память о его матери памятник в виде вырезанной из ствола вечного дерева фигуры женщины, и каждый раз, именно в тот день, когда мама спасла всех, кто отправился тогда с нею в горы за сбором целебных трав, в женских ладонях скульптуры таинственным образом распускались живые цветы. Никто не знал, как это происходит, но люди с благодарностью собирали их и уносили по своим домам. На добрую память. Многие высаживали эти цветы и бережно ухаживали за ними. Ночами от них исходило лёгкое свечение. Люди заметили, что дети, оказываясь рядом, успокаиваются и перестают капризничать. И это далеко не всё, что можно было поведать о цветах.

— Ты знаешь, что время цветения горной лозы очень короткое — всего пять дней, и если вовремя не собрать их в специально подготовленный сосуд с соком змеиной травы, то соцветия засохнут и потеряют лечебную силу. Как правило, собирать эти цветы отправлялись женщины и дети-подростки. Летающие ящеры в тех местах в своих гнёздах откладывали яйца и высиживали их. Если вести себя тихо и близко к ним не подходить, то они на людей не обратят особого внимания и позволят собирать лечебные цветы, — размеренная речь отца стала тише, воспоминания давались ему тяжело. — Накануне в городе появились торговцы, которые принесли на продажу очень лёгкие и удобные заплечные сумки, сшитые из кожи древесных червей. Цена на удивление была очень скромной и, конечно, почти все женщины, собиравшиеся отправиться в горы за сбором трав, приобрели эти сумки, — голос пожилого воина стал ещё глуше, и он замолчал, собираясь рассказать сыну самое главное.

— Как оказалось, это были не торговцы, а тщательно замаскированные охотники за яйцами ящеров. Их план был очень коварен и прост. Все проданные ими сумки были пропитаны раствором белого корня, он очень устойчивый, но слабо выраженный. Дождавшись, когда женщины забрались в горы и начали собирать цветы, охотники украли у ящеров из гнезда яйца, опрыскав раствором белого корня всё гнездо, — отец печально посмотрел на сына, и боль, долгое время сидевшая в груди, на короткий миг нашла отражение в его глазах.

— Разъярённые ящеры напали на женщин и детей в тот момент, когда они уже возвращаясь с собранными травами обратно, пытались перейти по подвесному мосту в сторону дома. Охотники точно всё рассчитали, подставив беззащитных людей, — взгляд отца замер на тонкой полоске мостика, соединяющей оба края высокого ущелья, словно сам сейчас невидимой тенью шёл вместе с людьми по мосту в тот злосчастный день.

— Пара ящеров, оставшись без своих детёнышей, стала в гневе сбрасывать огромные камни на тонкую ниточку подвесного моста. Твоя мама приняла решение закрепить на своём теле как можно больше сумок с заготовленным раствором и активировала магический доспех для полёта. Тот самый, что я тебе подарил, — мужчина встал, словно отдавая дань герою, склонил голову и завершил эту печальную историю: — Она поднялась в воздух, отвлекая ящеров на себя. Когда они набросились, то разбила все сосуды, зная, что высокая мощность заготовленного эликсира сможет на время парализовать всё живое, и поэтому они, сцепленные в один клубок, обездвиженные, упали на дно ущелья и разбились.

Юноша, склонив голову, стоял рядом с отцом, и только чистые хрусталики слёз тихо орошали цветы, которые он сейчас бережно держал в руке.