« Хи-ба-ри, - думает Сасагава-старший, - какое красивое имя. Такое подошло бы изящной девушке, а не парню с репутацией Грозы Намимори. Хи-ба-ри, словно птички перекликаются весной… И сам он как весенний снег, холодный, обжигающий, белый. Как прозрачным ледяным стеклом закрыт, а под ним снег тает, быстро-быстро, просачивается между пальцами, только руки холодит очень сильно… Талая вода, вот какой он твой снег. Ладонью зачерпнешь, а он исчезает».
«Не пытайся меня отогреть, - думает Хибари,- от тепла я умру и исчезну, я – не-я стану, даже не демон, не призрак, только выжженный силуэт на оттаявшей земле, только быстрый ручей, что уходит сквозь землю, с облаком вверх поднимается, чтоб раствориться под лучами твоими, под твоими руками. Не держи меня за руку, не дари своего тепла… Только по-другому ты не умеешь.»
Хи-ба-ри. Ри-о-хей. Имя мое в твое перетекает, словно два ручья в один слились. Так бы мне перетечь в тебя, чтобы умереть, быть похороненным в темноте твоего сердца, спрятаться словно зернышко, словно маленькое солнце поселилось у тебя в груди. Изнутри отогрею тебя, ярким светом моим твоя красота засияет пред миром, ярче тысячи солнц, что восходят на небе, ты и не заметишь, что другой стал, насквозь солнечным светом пронизанный…
Хи-ба-ри-о-хей, в тебя переливаюсь.