Онлайн чтение книги Уже не я
11 Утренний декаданс

— Что думаешь делать?

Просторную столовую комнату заливал скудный утренний свет, падая на белые пластиковые столы и стулья, на которых еще не просохла вода после дождя, который продолжался всю ночь и закончился только к рассвету.

— А что я, по-твоему, должен делать?

— Ну, ты же понимаешь, что это невозможно… черт возьми, это аморально! Приди ты, наконец, в себя! — Сэм стукнул кулаком по столу, от чего кофе из чашки вылилось и расплескалось по белой поверхности.

Напротив него сидел с растрепанными волосами Юкия, подперев подбородок ладонью и наблюдая за тем, как кофе стекает со стола на пол. Потеряв чувство уверенности, он забеспокоился и подтянул к себе согнутую в колене ногу, водрузив ее на стул и обхватив рукой.

— У тебя что-то было с ним этой ночью?

— Нет.

— Тогда что, я не понимаю, чего тебе от него нужно?

Юкия продолжал молчать.

Убрав волосы с глаз, Сэм продолжил:

— Ну, оттрахаешь его пару раз, пока у него не отнимутся ноги, и что, что потом? — он внимательно посмотрел в глаза Юкие, который, наконец, перестал смотреть на стол и перевел свой взгляд на Сэма. — Будешь без конца винить себя, пока это чувство не сожрет вас обоих. Пойми ты, наконец, у тебя с ним нет никакого будущего.

— Дело не в сексе, — брезгливо возразил Юкия.

— Ты не хочешь его, потому что ты не гей!

Юкия улыбнулся:

— А мне обязательно надо быть геем, чтобы быть рядом с ним?

— Проблема даже не в этом. Представь, каково будет ему, если он будет рядом с тобой?!

— Я тебя не понимаю.

— У тебя совсем память отшибло? Ты уже забыл, что ты женат? А если он узнает?

— Мне кажется, он уже знает.

— Юкия, — Сэм наклонился к нему, видя, как тот снова отводит взгляд в сторону, — ему будет больно видеть тебя с другими… с женщинами.

— С чего ты это взял? О чем ты? — он начал выходить из себя.

— Ну, я думаю, что наш друг не совсем, ну ты понимаешь, — Сэм откинулся на спинку стула и взял чашку с кофе.

— Не суди всех по себе.

Сэм приподнял брови кверху, разыгрывая удивление.

— Сумасшедший!

— Назови мне хотя бы одну причину, по которой это не так, — язвительно подтрунивал над ним Сэм.

— Он еще ребенок! — чуть ли не на всю столовую выкрикнул Юкия.

— Не такой уж он и ребенок. Мне кажется, ты его чуть ли не в ранг святых возвел? Может, еще храм в его честь построишь?

— Прекрати, меня уже тошнит от твоей ревности!

— То же самое было и с Дэем! Ты что, уже забыл? — немного помолчав, он добавил. — Да ты на машине разбился из-за того, что увидел его вместе со мной!

— Так вот ты про что, про Дэя, — Юкия опустил ногу и приблизился к Сэму, схватив его грубо за руку и придвинув к себе. — Если я не клюнул на Дэя, значит, по-твоему, я не гей?

— Но…

Юкия не дал Сэму договорить.

— Этот мальчик повел себя со мной как дешевая проститутка.

— Наверное, поэтому ты его чуть не утопил?! — возмутился Сэм, давя на больные воспоминания. — Значит, тебе нравятся вот такие, как он? — Сэм с раздражением указал в сторону коридора.

— Мне никакие не нравятся, — Юкия, как дикая кошка, сузил свои черные глаза. — Ни тебе и ни кому-либо другому решать за меня, с кем мне быть, а с кем нет.

Сэм с раздражением выдернул руку из его стальной хватки, отметив про себя, что Юкия становится мужчиной и он уже не тот юноша, в которого он когда-то так необдуманно влюбился и совершенно потерял из-за этого голову.

— Рано или поздно этот ребенок вырастет и станет мужчиной, — спокойно проговорил он. — Думаешь, он всегда будет таким, утонченным и похожим на девушку с длинными, стройными ногами? Скоро все его тело покроется густой растительностью, а голос осипнет и погрубеет, гладкие щеки обрастут щетиной, а тонкие руки — мускулатурой.

— Ты иногда бываешь таким мерзким, — губы Юкии расползлись в улыбке. — Скажи, почему все это не отталкивает тебя во мне?

— Время тебя не портит, ты становишься еще желанней.

Сэм хотел еще что-то сказать, но в кухню неожиданно зашел весь растерянный, в мятой рубашке, сильно осунувшийся Блэйм, сжимая какую-то белую бумажку в руке и озадаченно начал оглядываться по сторонам, пока его взгляд не упал на две фигуры, сидящие посередине.

— С добрым утром, солнышко, — язвительно процедил сквозь зубы Сэм, указывая ему на стул рядом.

Блэйм, не обращая на него внимания, с раздражением отодвинул стул и сел напротив Юкии.

— Тебе принести кофе? — тихо спросил Юкия, уже вставая из-за стола.

— Да, спасибо.

— Как спалось? — не унимался Сэм.

— А ты что, всю ночь за нами наблюдал? — огрызнулся на него Блэйм.

Сэм начал громко смеяться, к тому времени как Юкия принес Блэйму кофе и несколько бутербродов.

— Давай, завязывай с этим, — обратился Юкия к Сэму.

— Не то что?

— Дай ему позавтракать.

Блэйм уже начал пить кофе и подавился.

— Это… кх-кх, твоя записка? — он, наконец, выпустил скомканную бумажку из руки и положил на стол перед Юкией.

— Да… — задумчиво протянул Юкия.

Блэйм ничего не ответил и посмотрел ему в глаза, затем быстро перевел их на тарелку с бутербродами.

— Поешь чего-нибудь, а то скоро тебе самому понадобится гуманитарная помощь, — подтрунивал над ним Сэм.

— Так о чем вы здесь разговаривали? — поинтересовался Блэйм после того, как съел бутерброд под пристальным взглядом своих собеседников.

— Ну, я спросил у Юкии, не трахались ли вы с ним этой ночью? — невинным голоском пропел Сэм.

Юкия закатил глаза кверху и скрестил руки на груди, затем гневно посмотрел на Сэма, намекая ему на то, чтобы тот замолчал.

Блэйм спокойно посмотрел на Сэма, затем ответил:

— Юкия неожиданно оказался более воспитанным и не воспользовался моей беспомощностью, в отличие от некоторых, — прищурив свои зеленые глаза, издевательским тоном проговорил он.

— О чем он? — поинтересовался Юкия.

Сэм занервничал и заерзал на стуле, перекидывая одну ногу на другую.

— Ни о чем, — улыбнулся Блэйм и схватил еще один бутерброд с тарелки.

В свете утреннего солнца его глаза сверкали, словно две масленичные капли, а редкие веснушки на лице и руках стали более яркими, как и рыжие волосы, цвет которых сильно изменился за то время, что они не виделись. Солнце беспощадно выжгло его естественный волосяной пигмент, превратив в блеклую солому.

Юкия поймал себя на том, что слишком внимательно рассматривает его, крадя взглядом каждое его движение. Как тонкими, длинными пальцами он неуклюже держит кружку и в то же время еле унимает волнение, которое выдают его острые плечи, резко то поднимаясь, то опускаясь.

Молча он перевел взгляд на записку, которую оставил для него рано утром. Боясь, что тот проснется и увидит рядом с собой полностью обнаженного парня, он не заметил, как выскользнул из кровати и машинально что-то нацарапал на мятой бумажке.

Он не спал всю ночь, наслаждаясь его теплым, гладким как шелк, телом рядом с собой, вздрагивающим каждый раз от прикосновений к его смуглой коже.

«Он был так близко, и был таким чужим, — промелькнуло в голове у Юкии. — Неужели Сэм прав?» — он снова посмотрел на Блэйма и поймал его взгляд на себе: тот тоже внимательно смотрел на него.

— Кхм, — неловкое молчание нарушил Сэм, — так, а что ты решил с похоронами?

— Что? — Юкия неожиданно забыл про все на свете.

— Твоя мама, Юкия, — напомнил ему Сэм.

— Ах, да, надо позвонить кому-нибудь.

Сэм раздраженно вздохнул.

— Викки уже звонила, сказала, что сама прилетит за тобой.

— Я соболезную, — неожиданно вырвалось из уст Блэйма.

Юкия молча посмотрел на него, никак не реагируя, словно не желая, чтобы тот вообще знал об этом, о том, что у него была мать.

— И чего спрашиваешь тогда, раз все устроено? — грубо спросил он у Сэма.

— Как ты можешь быть таким бессердечным, это же твоя мать, Юкия! — вышел из себя Сэм.

— Давай не будем об этом, — Юкия резко встал из-за стола. — И это тоже не твое дело.

— Псих! — крикнул ему вслед Сэм, затем перевел взгляд на задумавшегося Блэйма. — А ты чего притих?

— Почему она умерла? — тихо спросил его Блэйм.

— А почему вообще люди умирают?

— Ты невыносимый.

— А тебе что, жалко его стало?

— Нет.

— Тогда и не спрашивай. Как он сказал, это не наше с тобой дело, — после чего Сэм тоже поспешил встать из-за стола и вышел вслед за Юкией, оставив Блэйма одного в столовой, которую, словно атриум, ярко заливало утреннее солнце.

Когда Блэйм зашел в номер Юкии, тот с кем-то разговаривал по телефону, увидев Блэйма, он поспешил закончить разговор. Он был весь мокрый после только что принятого душа. Заметив, что Блэйму неловко, он поспешил натянуть на себя одежду, которую одолжил ему Сэм.

— Полетишь со мной? — неуверенно спросил он Блэйма.

— Спрашиваешь? — с усмешкой в голосе проговорил Блэйм. — Пару дней назад ты настаивал.

Юкия удивленно посмотрел на него.

Блэйм медленно подошел к нему вплотную:

— Я не собираюсь сидеть с тобой в этой душной комнате.

— Ты хочешь сходить куда-нибудь?

— Если есть время, почему бы и нет, — загадочно предложил он. — Только давай без твоего друга.

— Как скажешь, — улыбнулся Юкия, выходя вслед за Блэймом из номера.

— Когда ты улетаешь?

— Боишься, что мы так увлечемся друг другом, что я опоздаю?

— Ночью ты…

— Я был не в себе, — тут же перебил его Юкия.

Блэйм не стал продолжать, лишь смутился и поспешил выйти из здания гостиницы.

Влажность после дождя начала испарятся, и на улице было не продохнуть.

— Кажется, здесь есть где-то кинотеатр, — начал Юкия, оказавшись на душной улице среди снующих туда-сюда людей вперемешку с машинами, отчего у него начали плавиться мозги. Он мечтал хоть о каком-нибудь прохладном месте или хотя бы тени.

— Хмм, — задумчиво протянул Блэйм, — поход в кино я обещал кое-кому другому.

Вскоре они свернули с главной улицы и оказались на рыночной площади, где молча начали прогуливаться под прохладными навесами. Никто из них не решался начать разговор первым. Они шли вдоль торговых рядов, набитых мешками с различными специями и пряностями, с корзинами, наполненными фруктами и овощами, возле которых стояли чернокожие торговцы, которые на ломаном английском языке то и дело предлагали им что-нибудь купить.

Юкия хотел было купить им по яблоку, но вспомнил, что оставил деньги в гостинице.

Они бродили по рынку уже около часа. Юкия умирал от жажды, этот рынок чем-то напоминал ему рынки в Медине. Вдруг Блэйм остановился возле лавки с талисманами и оберегами.

— Юкия, сходи, пожалуйста, купи нам воды, а я пока подожду здесь, — он всунул ему в руку пару банкнот и указал на ларек с водой.

Юкие хотелось провалиться сквозь землю от неловкости, которую он испытывал рядом с ним. В очередной раз он убедился в правоте Сэма.

«Лучше бы он продолжал пытаться убить меня при каждой встрече, чем был таким… такого я никак не мог ожидать, что он вдруг станет доброжелательным!» — гневно думал Юкия, не обращая внимания на то, что воду ему дали не в бутылках, а просто налили в пластиковые стаканы.

Блэйм стоял, рассматривал какой-то кулон, когда Юкия подошел к нему почти вплотную, как вдруг, не понятно откуда, мимо них пробежали несколько детей, а вслед за ними бежал и ругался продавец одной из лавок, сильно размахивая руками над головой. Пробегая мимо Юкии, он задел его, и вся вода, которую тот держал, вылилась прямо на Блэйма.

— Эй, смотри, куда прешь!!! — крикнул ему вслед Юкия и уже думал было направиться за ним.

— Пустяки! — остановил его Блэйм.

Юкия гневно посмотрел на мокрую физиономию своего спутника, неожиданно тот рассмеялся.

— Ахахахах, в самом деле, у тебя такой вид, будто ты его убить хочешь.

— Я бы… — он оборвал себя на полуслове. — Извини.

— Ладно, пошли отсюда, — он схватил его за руку и спешно потащил сквозь толпу, к выходу из рынка, не останавливаясь, словно знал дорогу наизусть.

Через некоторое время они все также молча шли по направлению к гостинице вдоль грязного канала, за которым лежали кучи размытой от дождя грязи; она медленно стекала в воду.

— Это самое ужасное место на земле! — вырвалось из уст Юкии.

Блэйм посмотрел на него, потом на канал, затем принялся стягивать свою мокрую футболку, чтобы выжать.

— Это не самое ужасное место на земле, — уверительным тоном проговорил он.

Юкия наблюдал за ним, не отрываясь.

Приложив немало усилий и сильно скрутив футболку, он стряхнул ее — раздался смешной хлопок.

— Тогда где оно? — поинтересовался Юкия.

Блэйм поспешил натянуть футболку обратно.

— Ты знаешь, где, — он внимательно посмотрел ему прямо в глаза.

Юкия понял, о чем он говорит. Самым ужасным для него была больничная палата его отца, где тот медленно умирал.

— Тебе не кажется, что это эгоистично? — спросил его Юкия.

— Эгоистично?

— Думаешь только о себе! Сэм был прав, ты будешь до конца жизни винить меня во всем, — сорвался он.

— Что? — вспыхнул Блэйм. — Знаешь что, ты, чертов наркоман! В лагере у тебя было одно настроение, сейчас уже совсем другое! Весь день ходишь и молчишь, не зная, о чем говорить со мной! Что, без друга не такой уж и смелый?

Не в состоянии терпеть его очередные нравоучения, Юкия резко развернулся и направился в сторону гостиницы, но Блэйм пошел за ним, крича ему в спину:

— Зачем ты вообще сюда приехал?! Может быть, это ты думаешь только о себе?! Чертов ублюдок!!!

Юкия ускорил шаг, пытаясь уйти от него как можно дальше, как вдруг услышал, что Блэйм резко побежал в его сторону и сильно толкнул в спину. Потеряв равновесие, он упал. Но Блэйм не унимался, он накинулся на него и начал бить его по голове и спине.

— Ненавижу тебя!!! — со слезами на глазах прокричал он.

— Успокойся…

— Ты ни черта уже не помнишь… обо всем забываешь… живой, и слава Богу, да? Занюхал свой кокаин и переродился, так что ли…

Не выдержав, Юкия резко встал и схватил одной рукой Блэйма за руки, а другой зажал ему рот, затем грубо толкнул с тротуара в узкий проулок между зданиями и с силой прижал к одной из стен.

— Жалеешь, что вытащил меня из огня?

Блэйм ошарашенными глазами смотрел на него. Юкия понял, что напугал его и поспешил отступить.

— Прости… я… — он посмотрел на тротуар. Сквозь узкую щель проулка было видно, как фигуры людей то и дело мелькали, словно в замедленной съемке, — ты прав, есть пробелы, они черными пятнами прожгли гладкую поверхность цельной ткани, но линия, она продолжается… она все тянется от одного события к другому, и я не могу ее оборвать.

— Юкия, — со страхом в голосе прошептал Блэйм, пытаясь дозваться до остатков его благоразумия.

Закрывая глаза, он медленно прислонился к нему со стоном и начал тереться лицом о его волосы, опускаясь все ниже, касаясь губами его лба, щек, пока, наконец, жадно не впился в его губы.

Блэйм от неожиданности одернул свое лицо от него и ударился об стену.

— Ммм, — гримаса боли исказила его лицо.

Не обращая на это внимание, Юкия нежно обхватил его голову обеими руками, погрузив в его волосы свои длинные пальцы, и, запрокинув ее кверху, он наклонился к нему и поцеловал так, словно они были любовниками. Так как он целовал Эстер, а после нее Эшли, ни с одной из них так и не найдя настоящего блаженства. Касаясь его нежных, пухлых губ, он начал путать реальность с нереальным, со своими снами, теми, что уже видел когда-то и о которых успел позабыть. Жар его собственного дыхания вперемешку с тем, которое он искал, нашел и уже успел так скоро потерять, проникал так глубоко внутрь, все глубже, в самый живот. Рот обожгло солоноватым привкусом крови.

Поначалу Блэйм сопротивлялся его настойчивости, но затем обмяк и поддался. Словно крохотная жемчужина, он упал на самое дно глубокого океана, из водной пучины которого у него уже не было шансов выплыть обратно. Зарывшись в уютный песок на дне, он осознал, что теперь это его новый дом.

«Так правильно. Так должно быть. Даже если он задохнется от моего натиска, мой голод, мне не преодолеть самого себя, не остановить. Я чувствую, как он не дышит, потому что никто не учил его целоваться. Чувствую, как он пытается поймать воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Бросить ее обратно в воду или сказать что…»

— Я пью под будущую жажду, вот почему я пью вечно…

На улице уже начало темнеть. Сэм стоял возле входа в гостиницу в ожидании Юкии и судорожно курил наскоро скрученный косяк. Его руки тряслись, он сильно нервничал, думая о том, что ему не следовало отпускать их одних, когда вдруг из темноты послышался женских хохот и нетрезвый силуэт его друга в объятиях чернокожей девушки выплыл из завесы сгущающейся тьмы. Оба были сильно пьяны и еле стояли на ногах.

— А… — только и смог выдавить из себя Сэм, наблюдая за тем, как Юкия что-то шепчет девушке в ухо, а та начинает истерично смеяться.

— Сэм, меня не беспокоить до утра, — неуверенно проговорил Юкия.

— Утра, утра, — на ломанном английском повторила, словно попугай, стройная африканка.

— А где Блэйм? — недоуменно спросил Сэм, явно подозревая что-то неладное.

Юкия грубо втолкнул девушку в свой номер и угрожающе направился в сторону Сэма:

— Я убил его! Его больше нет! — заплетающимся языком прокричал он, после чего, пошатываясь, развернулся на длинных ногах и зашел в свой номер, громко хлопнув дверью, оставив Сэма в полном недоумении.

Сэм всю ночь слушал, сидя в своем номере, сквозь тонкие стены, как томно стонала девушка. Любовные утехи закончились только под утро. Как раз в это же время ему позвонила сестра Юкии, Виктория, и сказала, что самолет прилетел в Лубумбаши. Он тут же сорвался с места, взял уже с ночи собранный чемодан и пошел будить своего друга.

В комнате стоял ужасно спертый запах пота и алкоголя. Сэм попытался разбудить Юкию, но он ни на что не реагировал, все его мышцы были расслаблены, словно весь он был из пластилина. Из-за шума, который устроил Сэм, проснулась девушка, и вопросительно посмотрела на него, на что тот тут же выпроводил ее из отеля, заплатив несколько сотен долларов.

— Больной придурок! — ругаясь, Сэм прошел в ванную комнату и набрал холодной воды в пустую бутылку, валяющуюся на полу. — Я не собираюсь оставаться в этой Богом забытой дыре больше ни одного дня! — проорал он, выбегая из ванной с полной бутылкой.

После того, как он вылил на него практически все содержимое бутылки, Юкия, наконец, что-то промычал.

— Поднимайся давай, твоя сестра прилетела в Лубумбаши! — он грубо дернул Юкию за волосы.

— Ай, — тот с силой оттолкнул его от себя, — ты сдурел, больно же! Какого черта ты творишь?

— Это ты мне объясни, какого черта ты творишь?! — принялся орать на него Сэм, одновременно собирая по комнате разбросанную одежду и кидая ее в Юкию.

Юкия чуть прищуренным взглядом наблюдал за ним, сидя на кровати полностью голый, с широко раздвинутыми ногами.

— А разве не видно: у меня случилось такое горе, мама умерла.

— Да ты просто исстрадался уже весь, плакальщиц нанимать не надо, ты заменил их всех!

Сэм чуть ли не силой заставил его одеться, и, еле оторвав от кровати, начал подталкивать к выходу из отеля, боясь, что Виктории надоест их ждать, и она улетит, а как выбираться из Лубумбаши самому, он понятия не имел.

На улице ему то и дело приходилось придерживать Юкию, потому что стоило его отпустить, как он начинал падать. К тому же, пока Сэм ловил такси, тот стащил с него солнцезащитные очки и надел их на себя, проклиная неумолимое солнце, которое выжигало ему глазные яблоки. Сэм же не мог разобрать из-за глянцевого блеска, который исходил от обтекаемой поверхности машин, которая из них такси.

Наконец, поймав нужную машину, он только в салоне автомобиля заметил, как из-под очков по лицу Юкии текут слезы. С раздражением оттолкнув его от себя, он крикнул водителю, чтобы тот вез их в аэропорт «Лубумбаши».

Когда он увидел светлое и добродушное лицо девушки, спускающейся по трапу в строгой синей юбке до колен, в которую была заправлена белая, полупрозрачная блузка с кружевными узорами вдоль груди, ворот которой украшала синяя брошь, у него отлегло на сердце.

— Сэм, — она по-дружески обняла его, — ты так встревожен, впервые вижу тебя в таком состоянии! — удивилась она.

Затем она огляделась и спросила:

— А где Юкия?

— Он не в состоянии выйти из такси, пусть твоя охрана вытащит его оттуда, — чуть ли не плача, проговорил Сэм, — боже, как я устал от него.

Виктория тут же погрустнела и две маленькие морщинки появились на ее переносице.

— Наверное, тебе будет не совсем удобно лететь с нами в Лондон? — забеспокоилась она, подводя Сэма к трапу.

— Куда угодно, лишь бы там были общественные туалеты и вай-фай, — как безумный проорал он и побежал по трапу в салон самолета, не дожидаясь Виктории.

Она не видела брата около месяца, когда охрана под руки провела мимо нее измученного и исхудалого юношу, на глаза у нее навернулись слезы. Только сейчас она явственно поняла, что он нуждается в серьезном лечении.

Самолет уже взлетел, когда Викки осторожно подсела к Сэму и сказала ему, что после того, как Юкия сбежал из Саудовской Аравии, семья всюду искала его и нигде не могла найти. Им всем и в голову не могло прийти, что Юкия мог улететь в Африку.

— Это все из-за Блэйма, — обозленно процедил Сэм сквозь зубы.

— Блэйм? — удивилась девушка. — А он-то здесь при чем?

— Он работает в этом городе волонтером в благотворительном фонде своего отца.

— А Юкие-то какое дело до этого? — возмутилась она. — Как вас вообще пустили сюда, это же закрытая для туризма страна!

— Я все расскажу тебе, милая Викки, но только не сейчас, я сильно устал, — взмолился он и откинулся в кресле.

Девушка понимающе посмотрела на него, затем перевела взгляд на брата, который неподвижно сидел в кресле возле окна.

— А где он? — снова не удержалась и спросила она.

— Кто? — недовольно протянул Сэм.

— Блэйм!

— Не знаю…

Викки снова посмотрела на брата.

— Между ними что-то произошло, я не знаю точно, что. Вчера утром они вдвоем ушли куда-то, а вечером Юкия пришел уже без него, — тихо прошептал Сэм.

— Только этого еще не хватало, — со злостью в голосе проговорила она.

— Не думай об этом, вам хлопот хватает, — попытался отвлечь ее Сэм.

— И не говори, после внезапной кончины Хэрит все как с ума посходили! — она надула свои и без того пухлые губы, — отец с тех пор и слова не проронил, поэтому похоронами полностью занят Алекс.

— Прости, это не мое дело, но почему она умерла? — спросил Сэм.

— Самоубийство, — прошептала девушка и опустила свои темно-синие глаза.

У Сэма что-то защипало в горле, он попросил у стюардессы стакан воды.

— Юкия знает?

— Да, я сказал ему, — раздраженно пробубнил он, всем своим видом показывая, что не хочет продолжать разговор.

Виктория не расслышала его, а переспрашивать не стала, поняв, что Сэм, так же как и Юкия, находится в неадекватном состоянии. Она удобно устроилась в своем кресле и пристегнула ремни безопасности. Всю дорогу до Лондона она время от времени с тревогой на лице посматривала в сторону брата, который так ни разу и не пошевелился.