Онлайн чтение книги Уже не я
8 Белые демоны: день четвертый

Проходя мимо ее комнаты, дверь которой всегда была чуть приоткрыта, а сквозь узкую щель в темный коридор прорывалась тонкая полоска света, я слышал, как она молча напевала одну и ту же мелодию, причесывая свои длинные, черные волосы и, не отрывая взгляда от зеркала, рассматривала свое красивое лицо. Ее худая, стройная фигура была облачена в черное короткое платье, одна бретелька которого небрежно спадала с левого плеча. Манерно сведя длинные ноги вместе, она сидела полубоком за туалетным столиком на фигурных ножках.

Ее комната была в пастельных тонах, с холодно-белыми потолком и обоями строгого рисунка с золотым орнаментом. В тон обоям были подобраны портьеры, которые волнами ниспадали с карниза из красного дерева. Во всем — строгость, спокойствие и симметричность. Безупречная красота в безупречно красивом интерьере: от небольших флакончиков с духами, баночками, шкатулками и фарфоровыми фигурками на столе, до зеркала в резной раме со спящим купидоном, украшающим макушку этой рамы, и завитками в форме буквы «S».

Тонкие ноги утопали по щиколотку в большом, махровом ковре белого цвета, который занимал практически всю площадь каменного пола в комнате. Но все это не подходит ей. Она больше похожа на экзотическую птичку, которая по ошибке залетела в открытое окно. В детстве я часто любовался ею. Подглядывал за ней, думая, что она не видит. На самом деле она лишь подыгрывала мне, втайне наслаждаясь тем, что я восхищаюсь ею.

В этот раз, когда я проходил мимо ее комнаты, она не пела. Увидев меня, подглядывающего, она перестала расчесывать волосы и медленно положила расческу с позолоченной ручкой на мраморную поверхность стола, отодвинула маленький шкафчик сбоку и достала оттуда огромные, швейные ножницы. Продолжая смотреть на меня, она положила их на стол перед собой, затем поднесла тонкие руки с длинными пальцами к волосам, провела по ним, отделяя одну прядь от другой, и, подняв одну прядь вверх, на миг замерла, рассматривая меня в зеркале, затем резко схватила ножницы и щелкнула ими. Толстая прядь волос полетела на пол.

Она повернула голову и начала отделять еще одну прядь волос, только уже с другой стороны головы, симметрично первой. Вскоре и она, отрезанная, полетела на пол.

Я резко схватился за дверной откос, чтобы открыть дверь, но ее словно что-то держало изнутри и не пускало меня внутрь. Я кричал, чтобы она остановилась, но она продолжала лишь молча смотреть на меня.

— Мама… — прошептал Юкия и открыл глаза, из которых тут же выкатилась пара слез.

Лежа на кровати в палатке, он не сразу заметил, что рядом с ним сидит Мэри. В полумраке ее лицо казалось каменным и надменным, а выражение было серьезнее обычного. Удивившись, он уже хотел было спросить, что она здесь делает, при этом щупая рукой свои штаны, потому что он был голым еще со вчерашнего вечера, но она, не дав ему что-либо сказать, быстро сообщила:

— Я думаю, что тебе как журналисту стоит поехать вместе со мной в нашу штаб-квартиру.

Затем загадочно заявила:

— Напишешь для своей статьи, как мы добываем воду для жителей местных деревень.

— Д-да, конечно, я только… — немного замешкался Юкия.

Не дав ему закончить, она снова перебила его:

— Я жду тебя возле вертолета, — она встала и уже около самого выхода из палатки строго добавила, — даю тебе пять минут на сборы.

Кое-как собравшись впопыхах, он выбежал из палатки. Тут же его затошнило, он схватился за живот. Проходя по лагерю, он не сразу заметил то, с каким интересом смотрят на него некоторые волонтеры. Уже около самого вертолета он оглянулся и заметил, что все это время они, как загипнотизированные, молча провожали его взглядом. Не придав этому особого значения, он заглянул в вертолет, где на боковых сиденьях уже сидела пристегнутая Мэри, рядом с ней сидел муж и Оотуби, а напротив них — Кейт. Девочка мило улыбнулась ему, приглашая сесть рядом с собой. Юкия уже устроился в своем месте, и вертолет готов был к взлету, как со стороны деревни к ним выбежал весь бледный Блэйм и без спроса, прямо на ходу, прыгнул в вертолет как безумный, дикий зверь, перепугав Мэри и ее мужа.

— Я тоже с вами лечу! — заявил он, усаживаясь в сиденье рядом с Кейт.

— А как же детали для сломанного радиопередатчика, за которыми тебя послали в Лубумбаши? — возмутилась Мэри, когда вертолет уже начал набирать высоту.

— За ними отправился Дин, — поспешил осведомить ее Блэйм. Затем он мельком посмотрел на Юкию, который не отрывал от него своих черных глаз.

В свете восходящего солнца в них переливались белые блики, словно солнечные зайчики на поверхности воды.

— Да брось, мама! — тут же встряла Кейт, обхватив Блэйма за руку и прижав к себе. — Я вчера как раз предложила ему вернуться вместе с нами, потому что в окрестностях становиться небезопасно.

— К тому же, скоро начнутся муссоны, — добавил Аллан.

Практически всю дорогу до штаб-квартиры они разговаривали о погоде и о том, как в этом году засуха погубила практически весь домашний скот у аборигенов.

Пролетая над бархатными равнинами, Юкия смотрел на пасущиеся стада парнокопытных. Он не мог разглядеть точно, что это были за животные, скорее всего, коровы, потому что рядом с ними стояли пастухи. Наконец, словно из воды, вертолет вынырнул из утопленного бассейна на вершину гористой местности. Верхушки этих холмов украшали тропические леса.

— Вот-вот, смотри! — вдруг завопила Кейт. — Вон там, внизу!

— Кофейное поле? — спросил ее Блэйм.

— Да, оно самое!

— Ничего себе, какое огромное! — посмотрев вниз на ровную зеленую поверхность, сверху похожую на зеленый песок, по которому словно водили вилами, изумился он.

— Самая большая кофейная плантация в восточном Конго, — горделиво заметил Аллан.

«Англичане», — думал Юкия, закинув голову назад. Его начало укачивать, и он надеялся на то, что они долетят прежде, чем он заблюет всю кабину.

В голове что-то начало гудеть, это гудение не было похоже на механическое вращение лопастей вертолета. Мелькающие верхушки деревьев начали сливаться с прозрачно-голубым небом. Он не заметил, как начал терять сознание.

«Думаешь, мне приятно сидеть на приемах у всех этих высокопоставленных содержанок, в глазах которых я очередная безродная выскочка? Они только и ждут, когда я подпишу следующий чек. Строить из себя благовоспитанную жену миллиардера, нанюхавшись кокаина в дамских комнатах с крышки унитаза, занимающуюся спонсированием фондов в защиту… неважно, в туфлях за две тысячи баксов. В них быстро отекают ноги, поэтому я босая».

В последнюю нашу встречу ты что-то говорила мне…

«Я сижу здесь часами и думаю, что могла бы родить от тебя ребенка…»

Как ты можешь быть такой бессердечной?

— Юкия, — кто-то пытался его разбудить.

Он открыл глаза, в вертолете уже никого не было, и только Мэри снова пыталась его разбудить.

— Ты неважно себя чувствуешь?

— Нет, все в порядке, — поспешил ответить он и расстегнул ремни безопасности.

Спустившись с вертолетной площадки, он заметил, что они прилетели на какой-то завод: отовсюду торчали белые трубы и раздавался шум бурильных установок где-то внизу. Он перегнулся через тонкие белые перила и обнаружил, что эта конструкция из металла и железа напоминает цилиндр, вдоль которого располагались соединительные мостики. Вниз по шахте этой башни, где-то метрах в двадцати, горели прожекторы, дневной свет туда не проникал. Само строение находилось в какой-то впадине между холмами.

— Что это? — изумился он.

— Это и есть S4A, — она подтолкнула его по направлению к лифту, расположенному возле шахты, — самое его сердце.

Пока они шли до лифта, Юкия увидел в нескольких метрах над ними наблюдательную вышку, в которой сидел человек в каске с рацией. Он поспешил зайти в лифт, в котором их уже ждал Блэйм вместе с Кейт.

— Вы почему без касок? — возмутилась Мэри, надевая на себя одну и подавая другую Юкие.

— Мама, там всего лишь бурильные установки! — закатывая глаза кверху, проговорила Кейт. — Ты вечно туда спускаешься как на базу для полевых испытаний ядерного оружия!

— И все же, принять необходимые меры безопасности не повредит, — она достала рацию из-за ремня на своих джинсах и связалась с прорабами.

Пока они медленно спускались вниз по двадцатиметровой шахте, то и дело мелькали разметки глубины. Вскоре их окружала непрерывная стена из грязи. У Юкии заложило уши. Он посмотрел на Блэйма, который не сводил с него глаз. Юкию это обстоятельство немного удивило, казалось, он хотел ему что-то сказать. Во всем его виде читалось волнение.

Наконец, лифт с шумом опустился на самую глубину шахты, проходы в которой подпирали железные балки. С них то и дело капала сконденсированная вода.

К ним тут же подбежал прораб с двумя касками и оранжевыми жилетами безопасности и пригласил их пройти следом.

Они шли вдоль девятиметровых площадок, на которых располагалась буровая техника. Буровые снаряды уже были вогнаны в скважины, по мере увеличения глубины бригада рабочих наращивала металлические штанги.

Среди рабочих Юкия заметил немало пигмеев: судя по всему, семья Ленг занималась активным привлечением местного населения, обладающего хоть каким-нибудь образованием, к трудовой деятельности. Зачастую зарплата одного из них могла прокормить около месяца целую деревню.

— На какой глубине сейчас находится вода? — поинтересовалась Кейт.

— Устойчивый водоносный горизонт располагается на глубине пятидесяти метров, — поспешил ответить прораб, — в данной местности залежи грунтовой воды встречаются очень редко и на очень большой глубине.

— Вот отсюда, — Мэри указала на одну из центральных труб с огромным вентилем, — мы снабжаем водой все близлежащие деревни в Лубумбаши.

— И все это благодаря Блэйму! — крикнула Кейт, перебивая работу бурильных установок.

Юкия вопросительно посмотрел на нее.

— Да, пару лет назад фонд Лэсли Хаббарда перевел в нашу организацию огромную сумму денег, — продолжила за нее Мэри, — благодаря им мы смогли создать здесь местную водопроводную систему и установить водоразборные колонки в особо засушливых местах, — затем она сделала короткую паузу, — но профессор Хаббард, конечно, не этого хотел бы…

— Отец вообще ничего не знал об S4A, — перебил ее Блэйм.

— А мой отец? — неожиданно бархатным голосом спросил его Юкия.

Блэйм уничтожающе посмотрел на него, всем своим видом показывая, чтобы тот заткнулся.

Мэри с Кейт переглянулись и прошли дальше, делая вид, что ничего не понимают и оставляя парней позади себя. Юкия уже направился вслед за ними, как вдруг Блэйм грубо схватил его за локоть:

— Не говори ей! — процедил он сквозь зубы.

— О чем? — удивился Юкия.

— О том, что ты сын Эйдена Драфта!

— Что, переживаешь за меня? — Юкия поддался его хватке и позволил ему прижать себя к водосборной трубе.

— Меньше всего на свете…

— Боишься, что она побьет меня? — Юкия сильно наклонился к нему, так что их глаза оказались на одном уровне, а козырьки касок уперлись друг в друга. — У меня все тело болит после вчерашнего, — он продолжал приближать свое лицо к Блэйму, отчего у юноши потупился взгляд, а глаза начали немного косить, каска с его головы слетела на спину, от такой близости он не знал, куда ему смотреть. — Но это была приятная боль.

Поняв, чего тот добивается, Блэйм скривил губы и грубо ударил Юкию о трубу:

— Ты невообразимо туп, — почти смеясь, проговорил он, — ты же понимаешь, что я буду ненавидеть тебя до конца своих дней. О какой взаимности может идти речь? От одного твоего вида мое сердце обливается кровью, и я начинаю прокручивать момент, когда ты сбил отца. Кадры мелькают передо мной, словно в замедленной съемке. Я вижу их в твоих глазах.

— Блэйм… — прошептал Юкия в самые волосы юноши.

— Сначала я думал, что простил тебя, но когда увидел, волна ненависти накрыла меня с новой силой! — он грубо оттолкнул его и побежал в сторону лифта. — Я не смогу простить тебя, ты зря приехал, — шепотом добавил он на бегу.

Через мгновение с другой стороны шахты его окликнула Мэри, он поспешил присоединиться к ней и ее дочери, сказав, что Блэйму стало плохо, и он поднялся наверх. Затем Мэри продолжила рассказывать об основной миссии их организации, Кейт то и дело перебивала ее своими умозаключениями. Около часа они ходили на глубине двадцати метров, пока у всех не разболелись головы, после чего поспешили подняться наверх.

Юкия не сразу заметил, что рядом с бурильной станцией располагалось ранчо, в котором и жили все ее сотрудники, в том числе и семья Ленг. Его провели на веранду, где стояли стулья и столы — местный аналог столовой. Добродушный повар тут же угостил его горячей чашкой чая и бутербродом с курицей.

Он немного замешкался, занимаясь поисками сотового телефона в карманах шорт, но вместо него он нашел какую-то записку. Оглянувшись по сторонам, он поспешил развернуть ее:

«Не саидсь в веротлет. Жди меня возле маишны.»

Читая, он подавился чаем и сильно обжег губы.

— Черт бы тебя… — он прочел записку еще несколько раз, пытаясь уловить в этом какую-нибудь логику.

Но времени на это не было, к нему подлетела Кейт и предложила остаться на ночь в штаб-квартире. Юкия вежливо поблагодарил ее и сказал, что ему необходимо вернуться в деревню.

— Я забыл там свой телефон, — с наигранным волнением сказал он.

— Можешь позвонить отсюда!

— Я не помню номера, — рассмеялся Юкия.

Кейт, глядя на него, тоже начала смеяться.

Вскоре к ним присоединилась Мэри, которая не оставляла дочь одну ни на секунду. Она предложила Юкие вернуться к вертолету, на что тот тут же возразил и сказал, что поедет на машине.

— Меня сильно укачивает, — взмолился он.

— Хорошо, подожди меня на стоянке, пока я отведу дочь к мужу, — сказала Мэри, вставая из-за стола, — она находится прямо возле входа в комплекс, — уточнила женщина, показывая ему, куда нужно идти.

Юкия поблагодарил ее и попрощался с Кейт, которой явно не хотелось покидать его компанию. Затем он поспешил к стоянке.

Было еще только два часа дня, но из-за бронзовых туч, нависающих ледяными глыбами сверху, все небо заволокло, и на улице было сумрачно. Наверное, из-за этого Мэри с таким недовольным видом посмотрела на него, когда он сказал ей, что не хочет ехать на машине. Вот-вот может начаться проливной дождь, и дороги превратятся в непроходимые болота, и тогда у них будут куда более серьезные проблемы, нежели его непереносимость перелетов.

Он снова достал записку и, улыбаясь, прочитал ее. С губ невольно сорвались строки из записки, которую Юкия однажды увидел в своем сне:

— Тсивен Кинг.

На автостоянке были в основном минивены и «Джипы» с эмблемами S4A. Юкия понятия не имел, возле какой машины ему нужно ждать, но примерно догадывался, кого. И пройдя немного вперед он, наконец, увидел его, стоящим возле «Джипа», который был уже подогнан к проезжей части. Облокотившись спиной о корпус, он стоял и курил.

— Давно ждешь?

Блэйм выдохнул дым изо рта и выбросил сигарету:

— Я отвезу тебя в Лубумбаши, — тут же заявил он, — тебе опасно возвращаться в лагерь.

— Значит, ты все продумал?

Он ничего не ответил, запрыгнул в «Джип» и сел за руль:

— Живее! — скомандовал он.

Юкия подошел к окну со стороны водительского кресла и облокотился о раму без стекла:

— Умеешь машину водить?

— Даже не начинай этот разговор, — посмотрев прямо перед собой, озлобленно проговорил Блэйм.

— Без тебя я не уеду отсюда.

— Я еду с тобой, чего тебе еще надо?! — нервно выдавил он из себя.

— Чтобы ты послал всех этих фанатиков с их благотворительностью к чертовой матери, — спокойно ответил ему Юкия.

Блэйм со всей дури заехал ладонью по рулю и выскочил из «Джипа», схватил Юкию за ворот футболки:

— Тебе так нравится выводить меня из себя? — он прищурил от злости глаза.

— Тебя легко вывести из себя, — спокойно проговорил Юкия, пытаясь не смотреть на него, — надавишь не туда — и ты уже как фурия.

Это разозлило Блэйма еще больше: держа Юкию за ворот футболки он силой потащил его на пассажирское место с другой стороны машины. Юкия начал смеяться — сопротивляться не составляло для него большого труда.

— Ты бы был таким смелым вчера, когда эти придурки избивали тебя, — задыхаясь, прохрипел Блэйм, весь красный от злости и смущения, — сопротивляешься как упрямое животное!

Неприличные мысли замелькали в воспаленном сознании Юкии. Он схватил Блэйма за талию и прижал к себе, глаза юноши сделались большими от удивления. Юкия тем временем уже хотел было его поцеловать, но Блэйм вовремя закрыл его лицо руками:

— Перестань! — прокричал Блэйм, попытавшись отстраниться, и уперся спиной в дверцу «Джипа». — Я не девушка! Перестань так обращаться со мной!

Юкия снова начал смеяться, при этом нежно покусывая пальцы на руках Блэйма, которыми тот удерживал его лицо подальше от себя.

Именно в таком виде их застала Мэри, которая застыла в недоумении, пытаясь понять, что происходит. Блэйму, который первым заметил ее, наконец, удалось оттолкнуть от себя Юкию.

— Я поеду с вами, — спокойно сказала она и села в машину на пассажирское место, — до лагеря отсюда примерно часа два, надо поспешить, пока совсем не стемнело.

— Черт, — выругался тихо Блэйм, садясь за руль.

Юкия с довольным выражением лица запрыгнул в «Джип». Блэйм резко вдавил педаль газа, машина сильно дернулась так, что Юкия чуть не вылетел обратно на дорогу.

Умоляюще посмотрев на него в зеркало заднего вида, Юкия словно издевался, строя из себя невинность. Блэйма это выводило из себя, плюс он не мог справиться с механической коробкой передач: каждый раз, когда он пытался переключить скорость, машина начинала издавать скрежещущие звуки.

Уже несколько минут они ехали в полном молчании. Блэйм нервно поглядывал на Мэри, которая, подперев рукой лицо, грызла ноготь и явно что-то замышляла, вдруг Юкия неожиданно обнаружил, что сидит на какой-то книге. Достав ее из-под себя, он продемонстрировал всем свою находку.

— Почитай ее! — чуть ли не крича, предложил ему Блэйм, чтобы хоть как-то отвлечь Мэри от того, что она хотела, но не решалась сказать.

— Да, хорошая идея, — спокойно проговорила она.

Юкия раскрыл книгу на том месте, где ее предыдущий владелец оставил закладку и начал читать:

«Комната, в которую Эдриан внес ее бессознательное тело, была обита красным деревом, в центре стояла огромная кровать, чуть поодаль трещал огонь в камине, у окна стоял резной стол из орехового дерева. В комнате также были рундуки, сделанные из эбенового дерева. Свечи горели в канделябрах. А в окно бил неумолимый дождь.

Как ему повезло, что рядом с местом, где Мадлен упала с лошади, оказалась хижина лесничего. Бедняжка была мокрой до нитки. Он поспешил положить ее на шкуру медведя на полу, возле камина. Вскоре румянец озарил ее бледное лицо. Ей стало тепло, но она продолжала трястись от холода в мокром насквозь платье для верховой езды из синего атласа, поверх которого был надет приталенный жакет из бархата.

Эдриан поспешил снять с нее ботиночки на шнуровке, затем бархатную накидку зеленого цвета, оголив ее молочно-бледные руки. Затем трясущимися руками он начал расшнуровывать ее тугой корсет из китового уса. Освободив несчастную девушку из стальной хватки корсета, он, наконец, увидел, что пострадавшая смогла свободно продохнуть. На ее лбу выступили капельки пота. Он немного смутился, увидев под прозрачным пеньюаром, отточенным нежным кружевом, чашечки ее округлой груди с набухшими сосками.

«Нет, я не должен так смотреть на Мадлен, — думал он, не понимая, откуда в нем вдруг этот прилив непреодолимого эротического влечения по отношению к ней, — она сестра моей невесты. Это неправильно!»

Девушка застонала и попыталась перевернуться, ее упругие груди немного шелохнулись, в такт им покачивались набухшие, розовые соски, как будто приглашая ухватится за них губами.

Губы Эдриана увлажнились. В горле запершило. Его адамово яблоко задергалось вверх и вниз. Он заметил, что в штанах тоже стало тесно…»

— Что ты такое читаешь? — наконец возмутился весь покрасневший Блэйм.

— А, ну я… — Юкия виновато посмотрел на обложку, — здесь написано «Невеста-соперница».

Блэйма перекосило от названия, и он продолжил, не отрываясь, смотреть на дорогу, включив фары, так как начало уже смеркаться.

Мэри рассмеялась:

— Это, наверное, Надина книжка, вечно она забывает свои вещи где ни попадя, — она повернулась к Юкие и выхватила из его рук книгу, — я верну ей.

Раздосадованный тем, что у него забрали такое захватывающее чтиво, так и не узнав, чем все закончилось, Юкия уставился в вырез футболки на спине Блэйма, которая была усеяна веснушками, обрадовавшись такой неожиданной находке, он принялся их считать.

Уже около самого лагеря Блэйм вдруг спросил Мэри:

— А где Оотуби?

— Он остался в штаб-квартире, — усталым голосом проговорила она.

На улице совсем стемнело, когда они, наконец, въехали на территорию деревни. Юкия молча выскочил из машины и спешно направился к своей палатке.

— Я сегодня буду спать в палатке с Юкией, — неожиданно заявил Блэйм, когда они остались с Мэри наедине. — Попросите, пожалуйста, Девиса или Эдгара поменяться со мной местами.

— А что-то не так с твоей палаткой? — спросила она.

— Да, мы с Дином немного недопоняли друг друга, — запинаясь, проговорил он.

— А почему именно в палатку к Юкие? — не унималась Мэри.

— Вы прекрасно знаете, почему, хватит прикидываться, — уже серьезно ответил ей Блэйм. — Чего вы добиваетесь? Чтобы его труп нашли в реке и всем сказали, что он утонул?

Мэри молча смотрела на него своими непроницаемыми холодными глазами.

— Вам, конечно, будет удобно все свалить на неблагоприятные погодные условия!

— Как ты узнал? — спокойно спросила она.

— Я случайно застал Дина, когда он с парой ребят вчера возле душевых кабинок хотел избить его до полусмерти.

— Хочешь ему помочь, пока еще не поздно? — ее голос звучал как-то отстранено. — Сбежишь вместе с ним в Лубумбаши?

— Это не ваше дело, — злобно процедил он, — здесь не тюрьма!

— Да, ты прав, — невозмутимо согласилась она, — здесь нет правоохранительных органов, и в случае чего человек просто пропадает без вести…

— Фанатичка! — не выдержав, перебил ее Блэйм и побежал в сторону своей палатки за вещами.

Влетев внутрь, он собрал свои немногочисленные вещи в рюкзак и направился к Юкие. Заявившись туда, он тут же начал требовать, чтобы кто-нибудь из двух его соседей поменялся с ним местами. После недолгих препирательств, наконец, согласился Девис.

Через некоторое время Юкия, который принимал душ, вернулся в палатку и был немало удивлен заметными переменами, которые произошли за время его отсутствия.

Совсем забыв про статью, Юкия весь оставшийся вечер не отрывал от него пристального взгляда, любуясь им и без конца смущая Эдгара, который то и дело выходил покурить. Но так как из-за приумножившегося в геометрической прогрессии количества насекомых перед дождем на улице невозможно было долго находиться, ему приходилось тут же возвращаться обратно в палатку. Блэйм, у которого уже выработался иммунитет к тому, что Юкия любил пристально за ним наблюдать, не обращал на него внимания, лежа на кровати и играя на сотовом телефоне. Его оголенные по локоть руки были тоже усыпаны веснушками, которые проступали даже сквозь загар.

— Спокойной ночи, Блэйм, — прошептал ему Юкия, когда Эдгар демонстративно выключил светильник в одиннадцать вечера, всем видом показывая, что ему не нравится его новая компания.

Блэйм ничего не ответил. В его зеленых глазах продолжали мелькать какие-то картинки, отражающиеся от дисплея телефона. От такой близости к юной податливой плоти у Юкии перехватило дыхание и закружилась голова, он поспешил лечь на подушку.

Откуда-то издалека он слышал знакомый напев некогда поразившей его до самой глубины души мелодии. Нанизанная, словно бусины на кончике иголки, она слетала чистейшим отзвуком крохотного света сквозь пространство и время, прорываясь наружу, проникая вглубь этого переполненного вязкой жидкостью сосуда и разбивая вдребезги старый, потрескавшийся и погребенный под многовековым прахом инструмент для наполнения.

«Я тихо повторяю. Забытое. Старое. Я словно древняя музыкальная шкатулка, прогнившая под натиском собственного звучания. Что-то страшное сулит мне до боли знакомая мелодия, значения которой я не мог понять долгие годы. Ее ноты превратились в беззвучные слова, теперь я знаю, что ты напевала. Ты словно черная Дева Мария грехом меня благословила на сотню лет вперед. Сжимая неосвещенные четки с серебряным Христом, ты думала, что не грешила. Круглые твердые бусины зажаты между твоими пальцами. Ты мертва, и только твои руки, которые касаются запретных бусин, живы. О, хрупкая мать! Мой черный ангел! Услышь меня, услышь меня теперь!»