Онлайн чтение книги Хрустальный миг Crystal moment
85 85 - Последняя глава

8 Июня – Возвращение «Домой».

Сегодня Данир оповестил меня, что сила, которая стала раскрываться из-за Сегодня Данир сообщил мне то, чего я боялась до самой последней минуты: сила, что начала проявляться после того таинственного праздника Прозрачных Источников, может навредить ребёнку.

Алтарь, на котором проводился обряд, находится в Марниле. Как бы я ни старалась забыть это место, кто-то постоянно напоминает о нём, словно тянет назад. Если не Коэн Уиллер, то теперь - Данир. Он боится потерять ребёнка из-за тех сил, которые разрушают наше тело. Всё, к чему мы когда-то стремились, возможно, сейчас исчезнет.

Я свыклась с этим миром и с тем, что я ему не принадлежу. Лишь марионетка, которой запрещено даже любить. Возможно, я умру… возможно, меня спасут. Это вопрос времени, ответ на который я не могу найти. Данир запечатает мои силы, а значит, выхода из этого мира… у меня нет.

- Юна. Пора.

Голос Данира прозвучал из-за спины - ровный, холодный, но с оттенком нетерпения. Я тяжело выдохнула, ударила себя по щекам, словно хотелось отогнать страх, и повернулась к нему с натянутой, но горькой улыбкой.

- Да! Я готова! Вернемся же в Марнил!

Данир слегка улыбнулся от неожиданности.

- Дуреха…

Пробормотал он, прикрыв рот рукой.

- Да та самая, которая боится, но не отступает от своих решений!

- В это раз мы используем телепорт, и с нами вернется Исель. Несколько дней нужны для подготовки алтаря, поэтому вы проведете время вместе у отца Далии. Так как Исель раньше была служанкой, присматривать за тобой я так же попросил ее. Да и к тому же Никола сам направил ее сюда, чтобы получать отчёты о тебе через письма. Так что ничего не изменится.

- Не сдается же старый…. А обращаться мне к ней?....

- Лизель - ее личность раскрыта только здесь. Поэтому не оговорись.

Внутри меня что-то скрутилось узлом. Вопрос, который назревал, вырвался наружу:

- У меня возник вопрос только сейчас. А разве Орлен и семья Гернестов не были союзниками при свержении Анфима?

- Были.

- Тогда почему Орлен никак не действует в отношении тебя? Ведь он мог раскрыть их для отца, но остался в стороне.

- Как я и говорил раньше, для него это выгоды не несет. Сотрудничать со мной или идти против меня - он выбрал уйти на Север. Сейчас он строит козни твоему отцу.

- Так о семье, которой ты говорил раньше….

- Это не только Далия и Авир, а так же родственники с ее стороны.

- Но разве они не были против тебя?

Голос сорвался на нотку сомнения.

- Вы-го-да. Как я и говорил изначально все ради нее. Да, я добываю информацию для себя о той семье, но только во благо. Раз Пацвел там - значит, он начинает козни строить и там. Поэтому….

- Поэтому столько людей находятся в Марниле, если случится переворот….

- Все верно.

Я тяжело вдохнула.

- Разве это было так тяжело мне рассказать?

- Не все секреты всегда становятся явью.

- Но душить меня политикой вполне нормально?

- Зато тем, чем я дорожу на самом деле в безопасности.

- И ты по ней не скучаешь?

- Скучаю. Безумно. Но я ведь узурпатор, а потому спрятал свою слабость от других.

- А меня как пешку выдвинул вперед.

Я слегка ухмыльнулась, скрестив руки на груди.

- Премного благодарна.

Я видела в его глазах - скрытую тревогу, смешанную с редкой, почти болезненной мягкостью. В его взгляде скользило всё то, что он мог потерять. Через меня, которая стояла перед ним живой, но чужой, сосуд - для памяти и силы.

И вдруг мне стало ясно: даже среди политики, тайн и смертельной опасности, между нами всё ещё есть что-то настоящее -  то, что мы боимся оба потерять.

- Значит, я не могу от неё избавиться, даже если захочу….

Тихо произнесла я, слегка кивнув в сторону силуэта, стоявшего за Данира.

Данир чуть улыбнулся, но напряжение в его глазах не исчезло. Он не пытался это скрывать.

- Она - твоё прикрытие и контроль одновременно.

Я тяжело вздохнула, чувствуя, как внутри поднимается странное сочетание облегчения и тревоги.

- И всё же, если алтарь будет готов, как долго нам придётся там оставаться? Дни? Недели?

- Несколько дней. Пока не убедимся, что силы стабилизированы.

Я почувствовала, как в груди сжалось что-то холодное.

- А если силы решат «уйти» без предупреждения?

- Я буду рядом.

Его взгляд задержался на моём, и я почувствовала, что он видит всё: страх, усталость, но и решимость.

Мои руки слегка дрожали, и он это заметил.

- Ты ведь знаешь, что у тебя выбора почти нет.

- Знаю… и принимаю.

Тихо произнесла я, хотя каждая клетка дрожала от напряжения, от страха неизвестности впереди.

- Ты не одна, запрет в Марниле спадет, можешь там расслабиться и отдохнуть с близкими.

- Были бы они….

Неуверенно я отвела взгляд в окно.

- А как же…

Начал Данир, но его слова прервала Исель резким тоном:

- А как же Айлин? Занда? Мидай? Хоро? Руди? Вы ведь стали почти родными за короткое время. Разве для вас они не единственная настоящая семья в этом мире?

Я едва кивнула. Ее слова звучали куда больнее после упоминания о доме, о котором речи и не было....

- Все же они родные… кем бы ни являлись.

Пробормотал Данир, слегка улыбнувшись.

- …они будут рады видеть, как вы с Авиром изменились.

Я посмотрела на Исель. Она лишь кивнула, спокойная и уверенная, как всегда. Похоже, у неё тоже есть свои причины следовать за нами, но ни слово о них.

- Ладно.

Произнесла я устало, опираясь на перила балкона.

- Значит, собирайте вещи девушки.

Сказав это, Данир и Исель покинули покои, оставив меня наедине с тихим шёпотом комнаты.

Я осталась стоять на месте, ощущая лёгкое дрожание в руках и сердце.

- Неизбежность… пе-ре-мен….

Слово словно отрезало дыхание, размягчая внутренние стены, которые я строила так долго.

Ветер слегка коснулся тюли, принося прохладу. Он обвивал плечи, играл с волосами. Каждое дуновение - предвестие пути, который невозможно отменить.

Мир казался ярким и спокойным, но внутри меня бушевала буря - страх, тревога, тоска и слабая искра надежды, которая ещё не догорела.

Я закрыла глаза, глубоко вдохнула ветер, и позволила себе всего лишь миг остановки, прежде чем шагнуть….

12 Июня – Алтарь забвения

Завершение весеннего цикла и очищение мира перед летним солнцестоянием. Считается, что в эту ночь всё живое замолкает, духи природы возвращаются в свои обители, а магия «усыпляется», чтобы родиться заново на рассвете.

В храмах совершают обряд «тишины духа»: маги воды, огня и ветра соединяют стихии в единую чашу - знак того, что магия очищается.

Прибытие в особняк.

Я не сразу поняла, что уставилась в одну точку на тарелке. Ложка лежала рядом, и я не помнила, когда её положила. Осознание вернулось только тогда, когда я заметила, что пальцы судорожно сжали платье на коленях.

Испугавшись, я подняла взгляд - прямо на Данира.

Он сидел близко. Его тень падала на мою тарелку. Микаэль осторожно держал меня за руку сверху, как будто пытался удержать на месте, чтобы я не сорвалась в ту бездну, куда мысли тянули меня последние дни.

- Далия, ты так и не притронулись к обеду.

В глазах, что и в голосе отца, слышалась тревога.

Я сглотнула и попыталась изобразить хоть какое-то подобие спокойствия. Улыбка, что выглядела бледнее меня самой.

- Все в порядке. Просто… нет аппетита. Правда, не стоит волноваться из-за такой мелочи.

Отец покачал головой.

- Но разве это глупости? Для ребенка важны витамины, особенно на таком сроке.

Я отвела взгляд, чтобы скрыть тонкую волну смущения.

- Вы слишком добры, отец. Со мной всё нормально. Не тревожьтесь.

Данир слегка сжал мою руку и посмотрел на меня, затем на окружающих за столом.

- Не хотел бы вас огорчать, но надолго задержаться здесь мы не сможем. Далия скучала по дому и своим родным она не могла дождаться, когда же вы увидите нашего сына.  Поэтому мы решили навестить вас и заодно уладить некоторые вопросы.

- Благодарю вас за беспокойство обо мне и сыне. Данир, надеюсь, вы не разочаруетесь, что положились на меня.

- Я рад.

Данир слегка наклонил голову, принимая слова моего отца. Затем поднял чашку, вдохнул аромат чая и сделал пару спокойных глотков.

Я аккуратно освободила руку из тёплого охвата Микаэля и положила обе ладони поверх руки Данира.

Отец выпрямился, переплетя пальцы на столе

- Ваше Величество. Вы слишком многое спускаете с рук моей дочери.

Он перевёл взгляд на меня и снова на Данира.

- Вы так не считаете? Или Вы и дальше собираетесь под нее подстраиваться?

В ответ Данир лишь мягко улыбнулся.

- Почему я не могу реализовать то, что она так хочет? К тому же все политические интересы уже на мне. Мне несложно взять их на себя полностью. А некоторые хлопоты пусть перепадают Далии - она своевольна в своих интересах, в разумных рамках. Господин Никола, думается мне, лучше вам не встревать в мои дела. А присмотреть за дочерью, которая приехала за вашей любовью.

Улыбнувшись, Данир перевел взгляд на меня. Опустив руку, я слегка его ущипнула за бок. Он слегка наклонился ко мне.

- что это значит? Ты «сейчас» хочешь меня бросить?

Данир пробежался взглядом по столу, а затем посмотрел на Николу.

- Есть какие-либо вопросы или недочеты? Если нет, то могу ли я прогуляться вместе с вашей дочерью по аллее? Или устроить….

Он даже не закончил, как Микаэль тихо вмешался:

- Простите, Ваше Величество.

- Да, Господин Микаэль? Вы хотите что-то сказать? Или предложить?

- Сестра.

Микаэль посмотрел сначала на меня, потом на Данира.

- Я бы хотел как-нибудь попасть к вам в Восточные земли. Если Вы не будете возражать.

- Вот это новость!

Выдернув руку из-под моей, Данир хлопнул в ладоши. Затем наклонился вперед, опершись локтями на стол.

- Вы там ни разу не были?

- Нет. Хотел бы я там провести некоторое время. И попрактиковаться в боевых искусствах.

- Поймите, что сейчас я не могу с вами провести время. Но приглашение для вас я все же оставлю. Когда будете готовы - приезжайте.

После этого разговора мы направились на задний двор отцовского дома. Прислуга уже всё подготовила: низкие столики, корзины с едой, мягкие подстилки. Всё было размещено под моей любимой ивой - той самой, чьи ветви в памяти Далии всегда шептали о детстве. Воспоминания, не мои, но прожитые мной… будто тонкие иглы, царапали изнутри. Наверное, действительно больно - наблюдать жизнь, которая тебе не принадлежала.

Когда мы расселись под кроной ивы, разговоры потекли сами собой. Но в какой-то момент, откуда-то из-за небольших садовых лабиринтов, я почувствовала на себе чей-то взгляд….

Обернувшись, я увидела Мидая, которого давно не видела. Я попыталась подняться, но живот дал резкий отклик, и мне пришлось ухватиться за край пледа. Данир тут же оказался рядом и помог пройти несколько шагов к кустам, чтобы меня никто не заметил лишний раз.

- Спасибо, что дал возможность повидаться с ними.

Отпустив руку, он лишь коротко кивнул и вернулся под иву.

- Т-ты времени не теряла. Потомство, значит. От бойкой Императрицы я такого не ожидал.

- Был бы он моим… это всего лишь на всего частица Настоящей Далии. Я просто его вынашиваю.

- А когда-то ты пыталась его убить.

- Была глупа, не напоминай. Авиру это тоже не нравится.

- Ранний срок….

Мидай всмотрелся в меня внимательнее.

-  Скоро появится?

- Скоро.

Я машинально погладила живот. Авир резко толкнулся - так сильно, что ноги подломились. Мидай успел подхватить меня за локоть.

- Эй! Не пугай так! Я же не Айлин! Не умею роды принимать!

Я рассмеялась так громко, что собственный голос эхом ударил в виски.

- А она умеет?

- За столько лет, конечно!

Хмыкнул Мидай, и мне казалось что, от его хвастовства даже вырос нос, как у Буратино.

- Простите….

Мы оба обернулись.

Из кустов спокойно, как в церемониальном выходе, вышли две белоснежные лисы.

- Айлин! Занда!

- Давай я аккуратно тебя посажу, а то у меня такими темпами скоро сердце остановится!

- Юна, мы здесь тоже ненадолго.

И в следующее мгновение их фигуры дрогнули, словно растворились в воздухе - перед нами уже стояли две маленькие девочки.

- Это чтобы не привлекать лишнего внимания.

Айлин слегка поправила прядь Занды.

- Твой отец… по сей день страшно с ним как-либо сталкиваться.

Мы проговорили некоторое время. И я вдруг поймала себя на том, что улыбаюсь - вспоминая наш самый первый день знакомства. Были неприятные моменты, смешные…. Но кто вообще сказал, что эта жизнь преподнесет мне лишь счастливые моменты?

- У меня к вам ребят личный вопрос. За то время что мы не виделись… как у вас обстоят дела?

Я повела взглядом по ним - и тут же заметила алые, почти сияющие румянцем, щеки Мидая.

Я прижала ладонь к губам.

- Неужели… вы обручились с Зандой?

- К-как ты?!

Мидай поперхнулся воздухом.

- Мидай, у тебя щеки горят. А Айлин взгляд прячет… значит, что-то и у нее есть. Это ведь Хоро?

Айлин махнула рукой.

- Да уж… мы для тебя раскрытые книги. Между прочим, не только мы сами преуспели. Заместитель Главнокомандующего ведь тоже время зря не терял.

Я слегка нахмурилась.

- О чем ты?

- После того как ты покинула особняк он места себе не находил. Ведь твоя служанка почти следом пропала за тобой. Видимо он питал к ней теплые чувства.

Занда чуть кашлянула и слегка подняла кисть руки, указывая пальцем на особняк. Возле бокового входа, рядом с увитой плющом стеной, Лизель и Кенни о чём-то оживлённо шептались. Или спорили - Лизель ударила его кулаком в грудь, но взгляд у неё был не злой, а отчаянный. Кенни наоборот стоял недвижимо, будто выслушивая приговор.

- Возможно, она рассказала ему правду о себе…. А он не сдается.

- Но Далия...

Начал было Мидай, но Айлин мгновенно стукнула его локтем в бок так, что он тихо охнул.

- Императрица… то есть... есть ведь еще один человек, который остался совершено один. Как говорит Глава - он остался для тебя.

- Для Юны.

Голос был настолько знакомым, что я мгновенно обернулась - а сердце на секунду просто… сорвалось вниз.

Ноа стоял в двух шагах, как будто материализовался из воздуха. Плечи прямые, взгляд спокойный, почти холодный - тот самый, от которого я когда-то ощущала себя в безопасности. Волосы собраны в привычный хвост, а меч на левом боку отражал солнечный блик, как память, которую невозможно стереть.

- Ты не изменился….

- А ты… все так же прекрасна.

Его слова ударили волной прямо в сердце. Горло сжалось - так, что на секунду стало трудно вдохнуть. Авир, будто почувствовав эмоции, резко толкнулся изнутри. Я машинально прикрыла живот ладонью, пытаясь сдержать дрожь в пальцах.

- А ведь всего лишь раз, взглянув в твои глаза цвета океана, я понял, что один не справлюсь в этом мире. Я хочу, чтобы ты подарила мне свою улыбку…. Но мои слова как листья на ветру, просто не созданы для «нас».

- Ноа… я….

В этот момент мир будто надломился, я почувствовала: под ногами становится тепло и влажно. Тонкая струйка чего-то горячего хлестнула по голени, и у меня внутри всё оборвалось.

- Далия, Ребенок!

Голос Мидая разорвал воздух.

Он подскочил, сорвался к Даниру, а я сидела - с ощущением,  будто меня вытащили из собственного тела. Остальные вокруг начали суетиться, чьи-то руки тянулись ко мне, голоса сливались в один гул, растворяясь в пульсации под черепом.

Услышав Мидая, Данир резко обернулся. Его лицо - будто пропустило удар. Он резко сорвался и побежал ко мне.

- Юна!

Добежав, он подхватил меня на руки - одно мгновение и я стала чувствовать невыносимую боль внизу живота, казалось, она рвала меня изнутри. Я захлебнулась воздухом, пытаясь вдохнуть, но дыхание сорвалось криком, и всё… поплыло.

Я открыла глаза, будто вынырнула из ледяной воды. Холод резанул кожу, плёнка тумана липла к ресницам. Лёгкие судорожно втянули воздух -  я приподнялась и медленно повернула голову.

Церковь.

- Далия!

Голос сорвался изнутри меня, и я рванула к дверям. Сердце стучало так, будто пыталось вырваться из ребер. Я распахнула двери - они ударились о стены с гулким, будто приглушённым, эхом.

Церковь дышала чем-то чужим, влажным, словно в тишине между стенами пряталась живая кожа. Тени на витражах двигались, хотя свечи горели ровно. Воздух был не свежий и не затхлый - а какой-то… густой.

Девушка сидела на скамье. Сложив руки так аккуратно, словно боялась нарушить покой, который сама же и создала. Её спина была ровной, почти идеальной - пугающе правильной, будто она слишком давно сидела здесь… в ожидании.

Не повернувшись, она смотрела в зеркало, стоящее перед ней.

Не в своё отражение - туда, будто в экран.

Я видела размытые фигуры, кровь, руки, пытающиеся удержать сознание. Но звук доносился будто из-под воды - глухо, давяще.

Я шагнула ближе. И мне показалось, что даже воздух в храме насторожился. Будто любой неверный вдох мог разрушить хрупкую грань, на которой держалась реальность.

Она медленно повернула голову ко мне.

То движение - плавное, как вращение луны над горизонтом.

Глаза - глубокие, спокойные до жуткости. В них не было страха. Не было смятения. Лишь бездонное… принятие. И знание. Такое, от которого холод поднимался к затылку.

Она смотрела на меня так, будто видела насквозь - вплоть до самой боли, паники, рвущейся изнизу живота, того крика, который я ещё не успела сделать.

Уголки её губ едва дрогнули.

Тонкое движение, но в пустой церкви оно прозвучало громче любого крика.

- С возвращением, Юна.

От этого спокойствия стало только страшнее. В нём не было удивления, ни тени сомнения; он звучал так, будто она действительно ждала меня давно. Будто знала заранее, что я однажды снова приду сюда, в это место.

Она смотрела на меня спокойно, как смотрят на того, кто опоздал, но всё равно обязан явиться. Уверенность хозяина, который сидит, где ему и положено, а я всего лишь гостья, заблудившаяся и пришедшая слишком поздно.

- Далия, я не могу. Я… я не могу. Почему я оказалась здесь? Почему не могу вернуться? Неужели… я?

Слова будто застревали в горле, распадаясь на хрип и дрожь. Она смотрела на меня слишком спокойно.

- Возможно, твоя душа не может выдержать такую нагрузку – это называется магическим разломом - тело не выдерживает давления чужой магии и души.

- Хочешь сказать, что я могу умереть? А как же Авир? Ребенок может и не родиться вовсе?! Мне могут сделать кесарево, но… значит, что вариантов выжить, равны нулю!

- Юна, успокойся.

- У меня сын может умереть! О чем ты только говоришь?!

Далия резко вскочила со скамьи - будто её подбросила волна ярости.

- У тебя сын? Ты все же считаешь его своим? После того как ты его чуть не убила - ты решилась признать моего мальчика своим?!

- Я!...

- Что ты?! Что ты?! Если бы не я! Ты так бы и убила нас всех!

- Тот белый свет… отражение в зеркале, что осветило комнату на мгновение….

- Я связалась с Мидаем!

- Так ты знала, что была беременна?

В недоумении я сделала шаг к Далии.

- Знала и не сказала мне? Ты хоть представляешь, что мне пришлось пережить под  этими пытками Данира? Тогда ты не подумала, что я могу ребенка потерять?!

- Не везде есть доступ, чтобы  связаться с тобой!

- Правда? А там где я находилась в клетке Данир утверждал обратное! Что там ты могла связаться со мной в любой момент!

- Я не так глупа, чтоб рисковать всем!...

- Да и поэтому искала пути для выхода около семи месяцев! Ну что, нашла?!

Далия прижала сорочку к груди так крепко, словно держала щит.

- Мы должны попробовать поменяться местами! Только тогда мы сможем обе выжить!

- Но это не значит, что может получиться!

Подойдя ко мне вплотную, Далия взяла меня за руки.

- Просто поверь.

От ее голоса стало еще страшнее, чем от крика.

Странно, но от её тихого голоса стало даже страшнее, чем если бы она закричала. Спокойствие в нём было слишком уверенным, будто решение уже принято за нас обеих.

Мы вышли из церкви и ступили в воду, которая простиралась вокруг гладкой, как зеркало.

Далия начала произносить слова на языке, который звучал мягко, текуче, словно вода, стекающая по стеклу. Мир вокруг дрогнул - волны начали подниматься, вода окружала нас так же, как в тот самый первый раз, когда мы встретились здесь. Только теперь всё происходящее казалось неизбежным.

- Неужели ты хочешь вернуть меня в мой мир?

Ничего не ответив, Далия продолжала произносить какие-то слова. Открыв глаза, она улыбнулась. Смотря на нее, я заметила, как ее спина… стала постепенно исчезать. Медленно, как будто воздух стирает её по кусочкам.

- Далия!

- Однажды всему приходит конец….

В этот момент я поняла: она правда не тратила время впустую наблюдая за мной через зеркало. Далия практиковалась переносу душ, поэтому за все время не явила себя.

Девушка постепенно полностью исчезла из ее внутреннего мира.

Оглянувшись, я заметила, что и мир стал постепенно стираться с горизонта - границы теряли чёткость, растворяясь в белом свете. Испугавшись, я побежала в церковь. Вбежав внутрь, я подбежала к алтарю, на котором в свое время должно было появиться мое тело. Возле него стояло зеркало. Медленно я подошла к нему.

В зеркале я заметила, как «Я» лежала на столе – мое тело бледное измученное. Все вокруг находилось в крови, рядом стояли лекари и Данир – в отчаянии держится за край стола.

И Далия… в моём теле. Окутанная каплями воды, словно их принесла сюда эта тонкая граница между двумя мирами. Она дышала тяжело, но дышала. И прямо в хаосе, в боли, под их крики - родила. Сама. Медленно, но смогла.

Я закрыла лицо ладонями, чувствуя, как пальцы дрожат.

- Она смогла... оба... живы.

Медленно исчезающий горизонт проник и в церковь. Вытерев слезы и убрав руки, я тяжело выдохнула и повернулась к дверям, которые больше никуда не вели.

- Значит, на этом и пришел мой… конец.

Я вытянула руки вперёд - и почувствовала, как пространство тянет меня внутрь, начиная с кончиков пальцев. Не больно. Просто… неизбежно.

- Никогда не знаешь, когда видишь кого-то в последний раз, что этот раз будет действительно… последним….

Внезапно я услышала аппарат, который обычно стоит в больнице и следит за состоянием пациента. Его звук пробивался сквозь туман, будто кто-то постукивал ложечкой по стеклу, пытаясь вывести меня на поверхность.

Я попыталась вдохнуть - воздух прошёл в горло жёстко, обжигающе сухо. Он не приносил облегчения, только боль, обжигающую сухость, от которой захотелось закашляться, но тело не слушалось. На языке стоял вкус металла и лекарств, густой, липкий, мерзко-горький, словно я проглотила горсть таблеток и запила всё ржавой водой.

Медленно… очень медленно… я приоткрыла глаза.

Белый потолок. Холодный, стерильный, слишком яркий - как будто кто-то подвёл солнце вплотную к лицу. Первую секунду цвет ударил так сильно, что мне пришлось снова моргнуть, зажмуриться. Мир дрожал, плыл, расплывался пятнами, словно я смотрела на него через толстое, мутное стекло. Тело казалось чужим. Голова - тяжелее камня.

Со второго моргания ничего не изменилось.

С третьего - пелена начала отходить. Не уходить красиво, как туман на рассвете, а сползать грязным, серым слоем с моих глаз, оставляя после себя тупую, мучительную боль, будто кто-то изнутри расцарапывал череп ногтями.

- …неужели….

Голос сорвался, вывалился из горла хриплым скрипом, настолько слабым, что я сама едва его услышала.

Громкий, резкий грохот - словно опрокинули металлический стул. Я вздрогнула, насколько позволяли слабые мышцы. Перед глазами мелькнула смазанная тёмная фигура, рывком поднимающаяся из кресла. Всё происходило слишком быстро для моего состояния - движения казались рваными, нервными, как в ускоренной записи.

Шаги. Чьи-то быстрые, тяжёлые шаги рванули к двери. Затем - сухой хлопок ладони по кнопке вызова. Через мгновение дверь распахнулась, и в комнату хлынул свет, голоса, движение.

- Доктор! Госпожа Чхве очнулась!

Комната словно сжалась вокруг меня. Лёгкие забыли, как работать, и каждый вдох давался как подвиг - грудь поднималась и тут же опадала, будто воздух был свинцом. Я попыталась втянуть хоть немного глубже, но в груди резануло, и мир снова покачнулся.

Охлаждённые пальцы - чужие, осторожные - коснулись моей щеки. Медленно провели от скулы к виску, потом легли на лоб, проверяя температуру. Это прикосновение было единственным реальным среди всего дрожащего мира.

- …Юна?…

Голос доносился тихим, но напряженным.

- Госпожа Юна, вы меня слышите?

Он звучал будто издалека, словно человек стоял не рядом, а за стеной воды. Я попыталась приоткрыть рот. Губы еле разошлись - кожа на них была сухой, потрескавшейся, каждая складка отзывалась болью.

Кто-то резко - но осторожно - наклонился ко мне. Тень заслонила свет, стало чуть легче дышать.

- Вы что-то хотите сказать?

Я вдохнула - воздух снова полоснул горло - и, поймав на секунду хрупкое равновесие, прошептала:

- …это был мой… хрустальный миг.

Эти слова вытянули из меня остатки сил. Они вышли неровно, так тихо, что я сама почти не услышала их.

Я попыталась улыбнуться - робко, автоматически - как будто это могла быть проверка: работает ли ещё моё лицо, моё тело. Но улыбка тут же обернулась болью, жгучей, тупой, разрывающей под скулой и в груди.

От этого света… или от того, что за ним стояло… по моим глазам начали стекать слёзы. Они были тёплыми, густыми, как растаявший воск, и падали на подушку тяжёлыми каплями.

- Я… я сама его разбила.