Онлайн чтение книги Еще одна история этого мира
Глава 8. Задобри меня едой и может быть не укушу.

Повозка двигалась быстро, занавески и кисточки раскачивались, раздваиваясь в глазах Сы Шуй Сяня. Как только они покинули ровные дороги Подлунного Пика и переступили границу клана Неумолкающих, под колеса то и дело попадали камни. Казалось, еще один и повозка улетит на бок. 

Сы Шуй Сянь толкнул створку и высунулся в окно. Уши и челка растрепались на сильном ветру, но ему немного полегчало. Рвотный позыв отступил и он смог облегченно откинуться на кушетку с подушками. 

— Учителя так сильно укачивает? — спросил Цзян Ецин, подавая флягу с водой.

Сы Шуй Сянь принял флягу, отпил и покачал головой.

— Я так долго жил в Черной Роще в полном покое, что отвык от таких резких скачек.

Он запрокинул голову и тяжело задышал. Только дурнота отступила, как снова накатила еще одним рвотным позывом.

Как так получилось, что они втроем отправились в клан Неумолкающих, Сы Шуй Сянь даже думать не хотел. Когда он сказал Ши Хэ Ланю, что не отпустит его одного, даже не подразумевал, что Цзян Ецин поедет с ними. Обычно младшим ученикам не разрешается отправляться делегацией в другие кланы. И хотя юноше уже исполнилось восемнадцать, уровень его совершенствования еще низок. До такой степени, что отправь его с делегацией, подумают, что Подлунный Пик просто издевается, возомнив о себе невесть что.

Однако Ши Хэ Лань махнул рукой на это правило. Как, впрочем, и на приказ И Вейцао оставаться в клане и поручить другим поиск части нефритового обруча, одной из которых владел сам Ши Хэ Лань, однако умалчивал об этом. Складывалось впечатление, что этого человека совсем не заботит статус старшего мастера и правой руки главы. 

Весь день, после обеда, Ши Хэ Лань не делами клана занимался, как думал василиск, а искал извозчика. Такого, который согласился бы под покровом ночи отвезти их в клан Неумолкающих.

Сы Шуй Сянь приложил ладонь к голове. Он-то надеялся избавиться от бремени учителя, а оно вон как вышло. Видимо, судьба решила еще раз потешиться. Цзян Ецин держался в повозке хорошо, осторожно сжимая в руках на коленях Черный Нефрит, обмотанный тканью. Ну да, Сы Шуй Сянь не сделал ножен, тогда для них не было необходимости. А как только стало некого защищать, он выкинул меч в реку. Вот так его и нашли потом люди. 

Правда потом он сильно сожалел об этом, ведь оружие все же сделано из праха его сородичей.

Ши Хэ Лань спал. Уснул сразу, как только сел. Сы Шуй Сянь никак не мог понять, что тот задумал. Думать о том, что творится у человека в голове Сы Шуй Сяню совсем не хотелось. Он все равно не собирался оставаться в Подлунном Пике. Он собирается найти ответы на свои вопросы. Почему останки божества так подействовали на него? Кто их оставил? Где остальные части? И почему в мире вдруг всплыл нефритовый обруч.

— Учитель, почему бы… вам не носить свой меч самому? — робко спросил Цзян Ецин, опасливо косясь на меч на коленях.

— Я поклялся больше не брать в руки оружие. А тебя он сможет защитить лучше. — ответил Шуй Сянь и после полминуты молчания, скрепив ладони вместе, осторожно поинтересовался. — Ецин, ты сказал, что в детстве тебя спас демон?

— Да. Когда я был еще младенцем, меня оставили зимой во дворе. Знаю лишь, что это был кто-то могущественный, он оставил мне кольцо, оно согрело и защитило меня от мороза. — Цзян Ецин поднял руку и показал кольцо из бордового нефрита. — Так мне…удалось избежать смерти.

Сы Шуй Сяню не требовалось много объяснений, чтобы все понять. Цзян Ецин родом из влиятельной семьи, а его отец пожелал смерти сыну, родившемуся под звездой мелких неудач, посчитав это дурным знамением. Уж неизвестно, удача или нет, что мальчишку спас какой-то демон, но Цзян Ецина это, кажется, не волновало. 

Но вот что за ужасный отец, с ужасными предрассудками? Сы Шуй Сянь успел многое повидать, однако даже такое оставалось где-то за гранью невероятного. 

Невероятного морального маразма.

Пока они ехали, Сы Шуй Сянь объяснил ученику технику “ветер скорбящих листьев”, которую придумал сам еще по молодости. Объяснил куда направлять ци, на чем концентрировать внимание и баланс. Он не знал как человеку повторить движения не имея хвоста, так что рассказал то, как он сам это применяет. А мальчишка пусть уже сам выкручивается. 

Юноше еще повезло, что для зачатков этой техники не требуется много духовных сил, лишь ловкость и маневренность. А потом, достигая новых уровней совершенствования, он уже сможет вывести “ветер скорбящих листьев” на более мастерское владение. 

— А той технике тоже научите? Которую вы использовали на цветке. — спросил Цзян Ецин.

— И думать не смей! — отрезал Сы Шуй Сянь. — Чтобы управлять чем-то, нужно знать чем управляешь. А я даже название этой техники не знаю и откуда она у меня.

— Что? Как же так? Умеете, но не знаете? — 

— Видишь ли, — Шуй Сянь вздохнул и устало провел по вискам, —  василиски никогда не знали своей истории и происхождения. Многие наши умения лишь отголоски прошлого. Так что, это еще одна цель моего путешествия. Раз появились останки божества, что резонируют с моим телом, то может… удастся узнать свою историю. 

Сы Шуй Сянь развернулся к окну. Воспоминания о прошлом всегда давались ему тяжело. А так как он думал, что жить ему недолго, то старался смотреть на настоящее. Он ценил момент здесь и сейчас, лишь немного приоткрывая занавес, скрывающий горизонт дороги.

То, что василиски не знают своей истории - правда. Они вышли из тумана, потерянные и брошенные в этом большом и жестоком мире. Все их знания и умения либо чей-то шепот с рождения, либо уже приобретенный опыт. Поэтому Сы Шуй Сянь сам о себе многого не знал, включая технику с поглощением жизненной энергии. 

Жажда знаний, желание познать себя есть у каждого живого существа и он не исключение. 

Все также раскачиваясь и подскакивая на камнях, повозка мчалась уже по пустынным землям клана Неумолкающих, напоминающих такыр. Это пепельные места, где всюду раскинулись скалы и обрывы, точно клыки зверей: место нескончаемых войн прошлого. Рядом проходит граница с Северными землями демонов, с которыми в основном в древние времена проходило множество битв. Однако сейчас между двумя народами словно воцарилось перемирие. Демоны севера давно не показывались из своих сугробов.

Главный город располагается в самой гуще скал, возвышаясь над пропастями. Говорят, ночью он похож на огромную величественную курильницу со множеством огней и фонарей. Это сердце всего клана, там же находится школа Феникса, выходцы которой известны по всему миру. В основном своей жестокостью. По сравнению с остальными кланами людей, этот всегда шел впереди всех войн, обладая самой могущественной армией заклинателей.

Сы Шуй Сянь припомнил все это, выглянув в окно и увидев серо-коричневый пейзаж. Пустой и безжизненный. 

Очередной камень попал под колеса и содержимое повозки подлетело к потолку. Спящий Ши Хэ Лань ударился головой о выступы в стенке и цокнул.

— Ну что такое, поспать этому старику не дают. — буркнул Ши Хэ Лань, потирая ушибленное место.

— Но учитель Ши, вам же и 30-ти нет. — Цзян Ецин наклонил голову, непонимающе смотря на Ши Хэ Ланя.

— Зато твой учитель храпит как 80-летний. — усмехнулся Шуй Сянь, тут же отвернув голову, чтобы не показывать улыбку.

Ши Хэ Лань немного смутился, почесав затылок.

— А-Сянь…я что, правда храпел? — спросил он, наклонившись ближе к василиску.

— Нет. А теперь отстань. — Шуй Сянь отпихнул от себя человека.

Ши Хэ Лань открыл было рот, чтобы что-то ответить, но внезапно повозка снова подлетела. Истошное ржание лошади и крик возничего раздались снаружи. C ужасным треском сломались колеса и внутри все перевернулось.

— Все целы? — прокричал Ши Хэ Лань, пытаясь встать из кучи мусора.

В ответ послышался кашель. 

— На помощь!

Возничий завопил, а вместе с ним и лошади снова заржали. Вся троица выскочила из перевернувшейся повозки и осмотрелась. Вокруг сплошное кольцо из пыли и песка, а в его тени маячило несколько десятков фигур. По блеску Сы Шуй Сянь понял, что они вооружены.

— Всем оставаться на месте! — крикнул Ши Хэ Лань и рывком бросился вперед.

Фигуры двинулись следом и набросились на заклинателя, но в песчаном урагане невозможно было что-либо разобрать. Цзян Ецин, только выглянувший из проломленной двери, уже вытащил бишоу, но Сы Шуй Сянь сбил его обратно хвостом. И вовремя, в том месте, где была его голова, просвистела стрела. А за ней еще одна и еще.

— Черт! — выругался Шуй Сянь.

Пока в гуще песка блестели вспышки и раздавался лязг, все стрелы летели к их повозке. Сы Шуй Сянь выпрямился, сложил руки вместе, а затем резко развел, создавая защитную печать.

— Василиск! На помощь!

Не поняв, что произошло, Сы Шуй Сянь завертел головой и увидел извозчика. Старик свалился с козел и со всех ног бежал куда-то в сторону, потеряв соломенную шляпу и кнут. И истошно орал “василиск!”.

— Вернитесь назад! Вы погибнете!

Но крик Сы Шуй Сяня потонул в очередном граде стрел, десяток из которых вонзились в спину извозчика. Одна просвистела совсем рядом с василиском и что-то потекло с предплечья. Рука обессиленно повисла.

Несколько стрел упало рядом с лошадьми. Бедные животные в панике топтали землю, еще больше тряся то, что осталось от повозки.

— Черт…— прошипел Шуй Сянь и другой рукой дочертил печать.

 Выдохнув, он опустился на оконную раму, что теперь служила спуском внутрь повозки. 

— Учитель!

Голова Цзян Ецина снова высунулась наружу и глаза его расширились от ужаса. Голубая кровь стекала несколькими полосами до самого запястья и капала на деревянные стенки. Сы Шуй Сянь ладонью прикрыл рану и сдавленно прошипел. Намокшая и уже прилипшая ткань сорвалась с места, еще больше открыв кровотечение. 

— Ецин, достань из моей сумки желтый конверт.

Юноша нырнул обратно, покопошился и уже протягивал крохотный конверт, перевязанный соломенными веревками. Сы Шуй Сянь высыпал содержимое прямо на рану и сжал зубы. Шерсть на хвосте и ушах взъерошилась, встала дыбом и на глазах у него выступили слезы. 

Цзян Ецин вздрогнул, прижал пустой конверт к груди и попятился назад. Затем прочитал надпись на нем “порошок корня лотоса”. Его использовали и в Подлунном Пике для остановки кровотечений, но давали обезболивающее. Порошок сильно жжет.  Цзян Ецин почувствовал холод мурашек и ужаснулся выдержке василиска. 

Он еще немного порылся внутри повозки, отыскал флягу с водой и протянул Сы Шуй Сяню вместе с пилюлей, которую достал из своих внутренних карманов.

— Учитель, вот. Примите, это обезболивающее. 

Сы Шуй Сянь тяжело дышал, кровь еще густыми каплями просачивалась через ладонь. Но он нашел в себе силы улыбнуться и осторожно взял пилюлю, стараясь не запачкать ученика кровью. 

Печати действовали безотказно, все стрелы при столкновении с ней стирались в порошок. Ши Хэ Лань добивал последних нападавших, а песчаный ураган потихоньку рассеивался.

Немного придя в себя, Сы Шуй Сянь еще раз присыпал рану порошком, наложил жгут и забинтовал руку. Однако все было в голубой, уже запекшейся, крови. Поэтому Цзян Ецину было приказано собрать вещи, осмотреть их на наличие пятен крови василиска и, если все в порядке, выйти с другого конца и отойти. 

Песок совсем улягся и к ним подбежал взлохмаченный Ши Хэ Лань, в руках еще крепко сжимая меч, весь перепачканный красной кровью.

— Несколько сбежало. — сплюнул он и осмотрел повозку. — А где…

Но Сы Шуй Сянь опередил его, проследив за рассеянным взглядом, и кивнул в сторону. Там лежало бездыханное и усыпанное стрелами тело возничего.

— Ты что, ему ничего не сказал? Как можно было не предупредить о таком? — у него все еще жгло рану и кружилась голова, поэтому без лишних объяснений он показал на себя.

— Ты ранен?! — не ответив, Ши Хэ Лань бросил меч и подбежал ближе.

Он уже ухватился за край повозки, на котором сидел василиск, но легкий укол у горла заставил остановиться. Серые длинные когти угрожающе целились прямо в кадык.

— Почему ты не предупредил его? — чуть ли рыча повторил вопрос Шуй Сянь, от раздражения махая хвостом.

Цзян Ецин, стоявший неподалеку, снова напрягся и заморгал глазами, поочередно смотря на обоих учителей.

— А что по твоему я должен был сказать? — нахмурился Ши Хэ Лань и продолжил язвительным передразниванием. — О, господин извозчик, со мной тут поедет василиск, вы не против? — и нахмурившись еще больше, он ухватился за руку перед собой, отодвигая в сторону. — Да ни один не соглашался, думаешь я не пробовал? Пришлось немного соврать и еще сверху заплатить за молчание.

Сы Шуй Сянь вырвал руку из чужой, не выдержав сильной хватки, покрутил онемевшим запястьем и вздохнул:

— Ну, поздравляю, он замолчал навеки.

И с этими словами спрыгнул с повозки, снова зашипев от резкой боли. 

Кругом стелились песчаные пустоши и далекие красные столовые горы. Солнце чуть клонилось к ним, но все еще нещадно слепило глаза. 

Они, точнее, Цзян Ецин и Ши Хэ Лань, сгребли остатки повозки в кучу, внутрь затащили тело возничего и подожгли. 

Лошадей Сы Шуй Сянь предварительно отвязал и отвел в сторону. Животные все еще были напуганы их их черные глаза смотрели на него, ища защиты. Несколько стрел поцарапали их бока, но не сильно. Поэтому Сы Шуй Сянь осторожно вытер с них кровь и обработал раны. Лошади благодарно пощипали уши василиска.

Сы Шуй Сянь стоял к остальным спиной, вглядываясь в горизонт и поглаживая морды лошадей. Сейчас ему не хотелось не то что разговаривать, даже смотреть на Ши Хэ Ланя. Если бы он заранее предупредил возничего, хотя бы уже в пути, то, возможно, тот остался бы жив. Понятно почему Ши Хэ Лань сам не мог взять поводья, стража у ворот узнала бы его при выездном досмотре и тут же доложила бы главе, а возможно, вообще бы не выпустила из клана. И тогда не проехали бы и пол пути от проделанного.

И он не мог отделаться от ощущения, что человек погиб из-за него.

— Учитель? Учитель, мы закончили. Готовы идти? Как вы себя чувствуете? — Цзян Ецин замаячил перед лицом василиска.

Выглядел тот неважно. Заваливался на один бок, рука посинела, весь в песке и ссадинах после встряски в повозке. Голубые глаза метали молнии и в них клубилась тьма, как перед началом шторма. И, словив на себе этот взгляд, Цзян Ецин прикусил язык. Последний вопрос был явно лишним.

— Хах…нормально, спасибо за заботу. — Шуй Сянь немного расслабился, чтобы вконец не напугать и без того бледного юношу.

К ним подошел Ши Хэ Лань. Он все еще был взлохмачен и беспокойно косился на рану василиска.

— Давай помогу. — начал он и уже потянул руку, чтобы перехватить чужую и закинуть себе на плечо.

Но Сы Шуй Сянь спокойно отошел, даже не открывая глаз. Хотя над ним все еще клубились штормовые тучки.

— Отойдем отсюда, здесь небезопасно. — сказал Шуй Сянь голосом, не требующим возражений.

И пошел вперед, ведя за собой лошадей. Цзян Ецин посмотрел на Ши Хэ Ланя, но тот стоял как вкопанный, поэтому сам побежал следом. Заклинатель через полминуты тоже нагнал их. Однако долго молча не получилось идти.

— А-Сянь, признаю свою вину. Но другого выхода не было. — Ши Хэ Лань пытался оправдать свой эгоизм, однако еще пуще раздувал раздражение василиска.

Он шел впереди всех, не желая даже обернуться. 

— От тебя одни проблемы. — прошептал, почти прошипел, Шуй Сянь, когда заклинатель поравнялся с ним в шаге, лишь бы добиться словечка.

— Какие еще…

Но Ши Хэ Лань не успел договорить, как василиск его раздраженно перебил:

— Душевные.

* * *

Солнце все больше и больше клонилось к месам, пока не растеклось по их срезанным верхушкам, точно желток на сковороде. 

По пути Сы Шуй Сянь несколько раз сменил повязки, нанося каждый раз то одно средство, то другое. И не позволял Ши Хэ Ланю помочь, даже до сумки с лекарствами дотронуться. А стоило тому заговорить, как он опускал уши, дергал хвостом и уходил на несколько шагов вперед. В итоге он и вовсе решил сесть на одну из лошадей, пострадавшую меньше всего. 

Он все еще злился на человека. Но обернувшись и увидев поникший вид Ши Хэ Ланя, эта злость треснула. Сы Шуй Сянь не мог долго обижаться, но и убедить самого себя в этом не мог. Такой уж он.

Двигались они вблизи большой дороги, но старались не подходить близко, опасаясь, что сбежавшие нападавшие преследуют их.

— Учитель, давайте сделаем привал там! — Цзян Ецин, сохранявший нейтральный настрой и поэтому державший карту, указал на небольшой островок из валунов.

Сы Шуй Сянь кивнул и тут же повернул в сторону валунов. Там он спешился, привязал лошадей к сухой коряге, торчавшей из земли, присел и прикрыл глаза, услышав разговор неподалеку.

— Ты тоже со мной не разговариваешь? — хмыкнул Ши Хэ Лань.

— Что, н-нет, учитель. Просто, — Цзян Ецин замялся и забегал глазами, — просто я в карту смотрел…

Послышался смешок, шорох бумаги.

— Вверх тормашками? — Ши Хэ Лань вручил карту обратно в руки ученика, теперь в правильном положении.

Глаза юноши округлились, а уши покраснели. Он неуверенно посмотрел на валуны, к которым они подходили, затем на Ши Хэ Ланя.

— Учитель, а…э… мы в правильном направлении шли? — спросил он севшим голосом.

— Кое-кто правильно смотрел на дорогу. — улыбнулся Ши Хэ Лань и потрепал ученика по волосам. — Я бы сказал, пойди ты в логово гиен.

И ушел вперед, а Цзян Ецин остался стоять, трясясь как осенний лист.

Они вдвоем натаскали веток от близ растущих кустов и развели костер. Наловили несколько рябок и Цзян Ецин занялся готовкой. Правда и ловил то он их один, Ши Хэ Лань ушел куда-то праздно прогуляться. 

Вскоре от костра потянуло ароматом мяса. Вернувшись, Ши Хэ Лань возвел защитный барьер, чтобы пустынные гиены не смогли полакомиться ими ночью.

Сы Шуй Сянь сидел, прислонившись в большому валуну. За день он сильно нагрелся и теперь приятно грел спину. Рядом тихо потрескивал костер и наверное искрился на фоне потемневшего неба. Но он этого не видел. Перед закрытыми глазами клубилась тьма. Так он старался полностью потушить пожар сегодняшнего дня. 

— Как рука?

Рядом послышался шорох и у не раненного плеча потекло тепло. В нос ударил жар и аромат жареного. Нечто на палочке еще потрескивало, только что снятое с огня.

— Жить буду. — Шуй Сянь приоткрыл глаза и взял протянутую шпажку с рябкой.

Правда на его шпажке было не столь много мяса, сколько разных корнеплодов: пустынный картофель, немного дикого ямса и лука. Между ними кусочки птичьего мяса.

Сы Шуй Сянь бросил взгляд на Ши Хэ Ланя. Тот все еще сидел с виноватым лицом и неуверенно улыбался. 

— Спасибо. — тихонько выдавил из себя Шуй Сянь и откусил кусок пустынного картофеля.

Он был еще жутко горячий, притвориться, что все нормально, не вышло и Сы Шуй Сянь скривился. Глаза заслезились.

— Ты что, только снял с костра! — всполошился Ши Хэ Лань.

Он отыскал в неподалеку сложенных вещах флягу с водой и протянул василиску. Тот отпил три знатных глотка и облегченно выдохнул.

Они сели обратно. И неотрывно смотрели на костер. 

Смотрели и смотрели, пока у обоих не заурчали животы. Они оба тихо рассмеялись, все же принявшись за еду.

— Ты…рассмотрел кто это был? — Шуй Сянь, доев половину от своего ужина, наконец решил положить конец этому дню.

Заклинатель помотал головой:

— Лица замотали. Но главное, что вы оба целы. 

— Возможно это по мою голову уже отправили. — усмехнулся Шуй Сянь и холодок пробрал кончик хвоста.

— А может и за мной. — возразил Ши Хэ Лань. — Думаешь, я не нажил себе врагов по всем землям?

Они помолчали. Намерения нападавших не были ясны. Не понятно, кто интересовал их больше. Напали те сразу на всех. 

— Может это падальщики? — подал голос Цзян Ецин, тут же откусывая громадный кусок от целой жареной тушки.

— Не болтай с набитым ртом, не хочу как в тот раз трясти тебя. — Ши Хэ Лань строго посмотрел на ученика и тот сразу проглотил все, что жевал. — И нет. Падальщики нападают большими группами и не стесняются своей внешности. Лишь бы покрасоваться перед жертвами. 

Это верно. Падальщики - демоны, не принадлежащие определенному клану. Они кочуют с места на место, сбиваются в целые кланы, грызутся между собой и распадаются на другие группы. Они как гиены, встретить таких не особо радостное событие. Падальщики и кости не оставят твоей.

Между тем Сы Шуй Сянь смотрел на пляшущие язычки пламени и мыслями витал в воспоминаниях. Ему совсем не хотелось в десятый раз думать о сегодняшнем дне. Поэтому перед глазами стояли редкие теплые вечера в окружении других василисков. Музыка тонким призрачным шлейфом лилась отовсюду и пение василисков вторило ей.

— А… ни у кого случайно нет с собой инструмента? — неожиданно для самого себя спросил Шуй Сянь.

Он почувствовал как румянец зажегся на щеках и уже припустил уши, чтобы скрыть это. Цзян Ецин оторвался от еды и в недоумении посмотрел на него. Возможно, он не так выразился и стоило быть точнее? Но тут Ши Хэ Лань провел рукой по воздуху и в том месте появился жуань.

Прилив воодушевления сменил румянец и Сы Шуй Сянь осторожно взял инструмент, еще раз посмотрев на спутников:

— Надеюсь…ну, вы не против? — и он приподнял жуань.

Цзян Ецин совсем перестал есть, а Ши Хэ Лань вальяжно развалился рядом, подложил руку под голову. В лунных глазах заблестели звезды. 

Сы Шуй Сянь вдохнул побольше воздуха и провел по старому корпусу музыкального инструмента. Выпустив один коготь, он принялся выводить неспешную, немного сонную мелодию и также медленно запел. Совсем тихо, так что голос почти сливался с треском костра

— мили печалей и ворох надежд,
может все ветер в моей голове,
а может проблема только во мне
зашью своих ран лоскутами души,
больше не виден свет нашей звезды,
но я бы сменил свой цвет на твой,
лишь бы в руке твою держать под луной.

Он сочинил это наспех, почти на ходу, поэтому скривился внутренне от столь неблагозвучной рифмы. Но делать нечего, все песни, исполненные его сородичами в Черной Роще давно позабылись. 

Однако двое слушателей напротив не отрывались от мелодии. И на то есть причина. Пение василиска - не просто пение. Это почти нечеловеческие звуки, похожие на трепет колокольчика, нежное мяукание вперемешку с птичьим плачем. И в этом тягучем звуке произносились слова песни.

Ши Хэ Лань, слушавший не открывая глаз, приподнялся на локте и изумленно уставился на Сы Шуй Сяня. Тот уже отложил жуань и также смущенно прикрыл щеки ушами.

— А в Черной Роще ты по другому пел. — протянул Ши Хэ Лань в таком неповторимом изумлении, словно ему луну в руки вручили.

— То было обычное, сейчас я вам показал пение василисков. — объяснил Шуй Сянь и улыбка никак не хотела сходить с губ. — Мы поем эти песни у костра, когда собираем…лись вместе. Просто хотел показать вам кусочек наших традиций. 

— Тогда… — Ши Хэ Лань сел ровно и придвинулся поближе, — споешь еще?

— Эхех, нет, — Шуй Сянь неловко обнял свои колени и уставился куда-то в песок, — я немного устал.

Он то и пел не в приливе сил. Поэтому что тогда, что сейчас его голос звучал мягко и бархатно. Ши Хэ Лань и Цзян Ецин поняли его и сами принялись по очереди исполнять любимые музыкальные композиции. Правда их ученик категорически попросил Ши Хэ Ланя не петь и отобрал жуань.  

Костер догорал, последние искорки поднимались к небесам. А звезды разгорались ярче. Во тьме раздавались переклички воронов, жадных до падали.

Трое путников улеглись на свои накидки, подложив руки под голову, не беспокоясь ни о чем под защитой барьера. Несколько белых отражений мелькали за валунами, хихикали тихо, словно боялись спугнуть их сон. Но Сы Шуй Сянь так устал, что ни одна мысль больше не прозвучала в голове и он уснул.