Онлайн чтение книги Апрельский Ворон Aibrean Raven
11 XI

Всё, что ему оставалось, это отстранённо наблюдать, упиваясь радостями и эмоциональными подъёмами девушки. Эприл по-прежнему дичилась, не желая контактировать с падшим. Стоило материализоваться перед ней, как по бесу тут же ударяло волной раздражённого негатива, вперемешку с оскорблённой удрученностью. Её хандра так угнетает, апатичность отстранённости рвёт душу на куски, даже без воспоминаний ненависть контрактера никуда не делась и день ото дня не становилась слабее.

По какой-то нелепой прихоти ей захотелось съехать от родителей, возрастной период, этап взросления? Чем её не устраивало фамильное поместье, неизвестно, но ей приспичило переехать в квартал частных застроек. Этакий городской пригород, недалеко от центра, но выглядит так, будто пребываешь за городом. Домик чем-то похож на жилище госпожи Астрит, такой же забор по периметру и небольшой дворик с деревьями и повсеместно вьющийся и всё обвивающий плющ. Единственное различие – наличие гаража, так как с недавних пор госпожа Саммерс является студенткой (а при наличии дома общежитие ей ни к чему), то встал вопрос о том, как добираться до вуза? Обзаведясь красным Харлеем, который вывсверкивал пламенно-алым цветом на свету, Эприл с лёгкостью доезжала до института.

Однако до того, как впервые переступить порог Тринити колледжа, она въехала в новое жильё, а вот что случилось после – это уже отдельная история.

В земном бытие есть одна причуда: когда строится новый дом, там уже сам собой заводится брауни. Фейри хлопочет по хозяйству, сохраняя жильё в порядке, до тех пор, пока в нём не обживутся хозяева, а уж потом становиться хранителем домашнего очага. Так и в случае с нашей героиней, в её доме уже обитал брауни, который со дня на день ждал приезда хозяйки, ведь грузчики уже перевезли вещи. Когда Саммерс заехала, то её ждал сюрприз: от прихожей, по гостевой, по коридорам были разбросаны обёрточные клеёнки с пупырками, которые так здорово лопать. Хлопья наполнителя посылок повсюду, неужто кто-то пробрался в дом и украл всю компьютерную технику? Боже, какой ужас, такой приличный район, а оказывается, ничему нельзя верить! Девушка поднялась по лестнице, обнаружив низкорослого фейри-домочадца, который с задумчивым видом корпел над компьютером, пытаясь приладить экран к системному блоку, потом снимал, ложил сверху клавиатуру, потом ещё планшет пытался туда присобачить. Словом, пытался слепить воедино несовместимые вещи. 

–Эм… – невзначай обронила фикрайтерша, не сумев молча наблюдать за данным зрелищем. 

Брауни подхватился, вскочил на ноги и, обернувшись к хозяйке дома, радостно выпалил: «Добро пожаловать, госпожа!» – при звуках пламенного приветствия позади, за спиной рыжебородого мужичка, стремительно съехав с компьютерного блока, покатился экран, дисплей грохнулся об пол, блестящая плёнка треснула, и более пиксели не будут отображать изображения на поверхности.

И если вы полагаете, что на этом всё, то зря, фейри крутанулся, вокруг его ноги обмотался провод, клавиатура полетела в сторону, запутавшись в кабеле, рыжеволосый курчавик упал, приземлившись пятой точкой прямиком на клаву-печатовну, разломив ту на двое. 

–А-я-яй! – сконфужено посетовал растелёпа, наблюдая образовавшийся вокруг хаос беспорядка. 

Только-то рыжий попытался встать, как Эприл тут же взвопила: «Стоять! Не двигайся, замри на месте!»

Ещё не хватало, чтобы он её планшет с ноутбуком угрохал! Подойдя к бестолковому брауни, распутала того, отстранив от электронных гаджетов, переложив всё на стол, от греха подальше. 

–Простите… 

–Звать-то тебя как? 

–Анрэй. 

–А я Эприл, ты, значит, местный брауни? 

–Ага! 

–Ну, что ж, будем сотрудничать, только больше не пытайся компьютерное собирать, ладно? 

Рыжебородый пристыжено кивнул, будто бы его только что уличили за занятием самым постыдным и непотребным делом.

Обжилась она достаточно быстро и легко, соседи были доброжелательны, да и ездить по городу по делам на мотоцикле было весело. А когда начался семестр, студентка стала гонять на Харлее в колледж.

Тринити колледж единственный университет Ирландии, именующийся колледжем на официальной основе, однако несущий статус вуза. На литературном факультете, обучаясь всем премудростям и тонкостям профессии, Эприл быстро обзавелась знакомствами, с некоторыми даже сдружилась. В принципе, Саммерс была из тех людей, которые легко сходятся с другими, познакомиться с кем-то не составляет труда, просто не всегда в дальнейшем развитии и поддержании отношений есть смысл.

Студенческая жизнь проходила тихо-мирно: девчачьи сплетни на переменах, прогулки в компании друзей после пар, а на лекциях очередные запары. Однако кое-кто всё же привлёк внимание студентки. Рыжеволосая была с параллельного потока, на год младше, но ни её, безусловно, примечательная внешность стали тем самым фактором, притянувшим к себе глаза Эприл. Когда шатенка подбирала себе в библиотеке необходимую литературу, её взору, точнее боковому зрению, предстало нечто необычное. Что-то мелькнуло, пыхнув серебром. Отложив книги, возвратив обратно на полку, студентка последовала за девушкой с пламенным каре. Возможно, просто показалось, а может и нет, в любом случае, любопытство куда сильнее, нежели моральные устои вежливого отчуждения. Завернув за стеллаж, выйдя на площадку с читальными местами, Саммерс замерла, абсолютно выпав в осадок от представшей картины: рыжеволосая, та самая рыжуля с пышными кудрями каре, прилипла к высокой блондинке (очень красивой, с длинными и волнистыми волосами), совершенно не по-дружески обнимая красотку, но даже не это было потрясением, нет, ничего удивительного в любви между представительницами прекрасного пола нет, девичья любовь – это совершенно нормально, а вот произошедшее вслед за поцелуем незнакомок выбило почву из-под ног. Едва рыженькая прикрыла глаза, задрав голову, подставив губы для поцелуя, сразу же как уста блондинки накрыли приоткрывшиеся губки любимой, за спиной у той возникли крылья. Маленькие крылушки, сегментированные крылья то ли феи, то ли бабочки, серебристые и перламутровые, выросли из лопаток девушки с каре, расточая круг себя алмазное свечение.

Острый взгляд серых глаз скользнул поверх алой макушки, и Эприл тут же ретировалась за шкаф, спрятавшись за стеллажом, прикрыла рот обеими руками, зардевшись от смущения и неловкости. Что это было, чёрт возьми?! Крылья? У неё определённо были крылья! Она фейри? Но какой? Таких больших пикси не бывает, а если и есть, то крыла должны быть соответствующего размера, а у ней какие-то куцые. Внутри всё горело и полыхало от собственной наглости, надо же было так беспардонно выпучиться, стыдоба!

Решив не выглядывать, мало ли, вдруг они ещё там, или хуже того, продолжают лобызаться, шатенка по-тихому удалилась, прошмыгнув через коридоры книжных полок, покинула библиотеку. 

–Вон там. – Указав на девушку за столиком у окна, произнесла блондинка.

Поискав глазами, обнаружив искомое, рыженькая отошла от линии раздачи со своим подносом и тут же устремилась к той самой. В быстром темпе подлетев к студентке, которая, отнюдь, не обедала в одиночестве, а ждала своих знакомых, поставила поднос на стол, без разрешения плюхнувшись на стул. Эприл слегка стушевалась при виде той самой библиотечной парочки, но виду не подала. 

–Видела, да? 

Вот те раз, не здрасте, ни приятного аппетита, с ходу по лбу! Эм, ничего не видела, ничего не знает, у всех свои заскоки, милуйтесь с кем хотите!

Однако девица имела в виду совсем не то, о чём подумала Саммерс: «Видела же крылья, у тебя ведь такие же, да?» – со сверкающими глазками щебетала девчушка с каре.

Так стоп, что?! Какие крылья? Вы вообще о чём, гражданка?! Нет у неё никаких крылов, а если б и были, то она бы об этом уж точно знала! 

«Странно, неужели Майва ошиблась?» – подумала Ким, наблюдая откровенное недоумевание на лице шатенки, – «Нет, не может такого быть». 

–Вы, должно быть, обознались, или спутали с кем-то, – в пространственно-вежливой форме протянула Эприл. 

Стальные глаза белокурой красотки лукаво сверкнули, подавшись вперёд, она посмотрела прямо на фикрайтершу, сказав следующее: «Твою память заблокировали», – Саммерс изумлённо выпучилась, вытаращив глаза, а между тем Майва продолжала: – «Воспоминания стёрты, но ты же всё равно чувствуешь неладное? Чувствуешь, будто чего-то не хватает?» 

Девушка внутренне дёрнулась, в самом деле, она ощущает нечто подобное, и откуда этой мадам известны такие подробности? 

–Если позволишь, я помогу, – предложила блондинка, с холодной серьёзностью смотря на обескураженную студентку. 

Эприл недоверчиво кивнула, и Майва протянула руку, коснувшись девичьего лба кончиками пальцев. Едва соприкоснувшись, как в голове, вставая кучными рядами, будто на ускоренной перемотке, возникали эпизоды недавнего прошлого, обрывки воспоминаний, кои она забыла по вине Ворона. Все те неудобные и спорные элементы совместного прошлого… теперь Саммерс вспомнила, почему прониклась антипатией, от чего испытывала неприязнь к падшему и почему сам его вид был ей ненавистен. Вот как, крылья, да? Так значит, у этой девушки есть крылья музы, потому что, скорее всего, особа справа от неё ангел, идейный вдохновитель, поделившийся частицей души. Однако, в отличие от Эприл, Кимберли отбросила свою человечность добровольно, а Майва сделала той предложение без обиняков. Вот как, значит тогда в библиотеке она видела ростки крыльев, малые, крохотные зачатки, что вскоре вырастут в восхитительные крыла. Выходит, за её спиной есть такие же куцые отростки? 

–Так здорово встретиться с собратом, – воодушевлённо звенела рыженькая, с неподдельной радостью глядя на новую знакомку, – или же правильнее сосетру? В любом случае, встретиться с сородичем в кругу этих обычных смертных, – на этом моменте девушку пробрало странным мандражом, но в отличие от мисс О`Браян её собеседница по этому поводу восторга не испытывала, – ох, всегда хотела это сказать! 

Странное знакомство, странное стечение обстоятельств, странного рода совпадения, будто сама вселенная подкидывала подсказки. Надо же, Эприл даже забыла о том обещании, вернее, о том «подарке», который пообещали родители. Вернее, скорее всего, да что там, уж наверняка, не обошлось без козней Ворона! Ровно как ей, так же стёр память и маме с папой, вот только почему их вдохновители не спохватились, или же он в этом плане настолько искусен, что даже ангелы не заподозрили?

В любом случае, она больше не станет с этим мириться, не станет терпеть его компанию! Вот интересно, если заключит договор со своим ангелом, который предначертан и предназначен провидением, то контракт с бесом сам собой аннулируется?

******

Ворон не чувствовал за собой вины, не считая свой поступок чем-то достойным порицания. Если она его любит, как не раз утверждала, так почему оскорбилась, узнав, что он предоставил ей возможность (на бескорыстной основе, ну, почти) быть вечно вместе с предметом страсти? Ужели она не хотела быть с ним навеки? Разве же не это предел мечтаний всех влюблённых: постоянно вместе, не разделённые пространством и временем, вечные и неделимые? Так что же такого крамольного учинил бес, что заслужил презренье контрактера?! Из-за чёртовых условностей он не может к ней приблизиться, по крайне мере, в видимом спектре людского восприятия, а в качестве безучастного явления может лишь затрагивать её думы, скользя на периферии сознания. Душа Эприл тоже недосягаема, она ограждена стеной магии договора, по которому ему воспрещено к ней приближаться. Как демон (и бывший ангел), он обязан соблюдать условия контракта, а по условиям соглашения тёмный ангел обязался выполнять всё, что только ей не заблагорассудится. Проще говоря, сам влез в петлю и выбил стул. Милая бабочка в недосягаемости, как ментально, так и физически, остаётся лишь издали наблюдать за ней, без возможности соприкоснуться с чуткой душой, такой светлой и манящей, что всё естество сводит от пароксизма магического голода. Бывает жажда, которую нечем восполнить, вопреки насыщенности существа окружной магией эфира, повсеместно присутствующей во всех измерениях, пронзая, наполняя и создавая всё сущие и нетленное, есть голод, который нечем утолить.

Эприл больше не дарила свою любовь, утратив благосклонность, впав в немилость, преданный остракизму и подвергнутый анафеме, чернокрылый мог лишь изнывать от зияющей пустоты, что с каждым разом разрасталась всё сильнее. Оказывается, для того чтоб дойти до крайней степени отчаяния вовсе не нужны века томлений и тысячелетия ожидания, достаточно и нескольких земных лет…

Наплевать, даже если его всего переломает от проклятья клятвы, даже если будет разрывать на части, он получит её! Он заполучит её во что бы то ни стало!

Тьма тянется к ничего не подозревающей девушке, что прихорашивается перед зеркалом, обдумывая над тем, собрать волосы или же просто подколоть заколкой сбоку? Смоль руки, что острыми когтями устремилась к милой фигуре, перекрывает белизной, фантомное виденье встаёт между, преграждая путь. Мгновенье, и нет ни комнаты, ни Эприл, только безграничное пространство безбрежного космоса, в холодном запустенье которого нет ничего, кроме безучастного пения вселенной. Чёртов ангел, снова влез, и кто его звал?!

Разъярённое облако скалящейся смоли градиентных теней гневно сверкает колючими сапфирами, напирая на белоснежную безмятежность серебристых переливов. Схватившись с Витольдо, который прибыл отнюдь не просто так, они вновь сцепились, смешавшись в монохромное месиво сталкивающейся, бурлящей и теснящей друг друга тьмы и света. 

–Я всё равно обрету желаемое! Твои потуги бессмысленны! – ревёт дымящийся фантом, вытягиваясь шипастой громадой, стоя напротив лоснящегося чистотой абриса. – Она только моя, и ничто не сможет сего изменить! 

–Полагаешь? – с вызывающей насмешкой говорит Витольдо, полу воплотившись в гуманоидной форме света. – Думаешь, сможешь вечно отравлять её своей скверной? 

Речи ангела взволновали Ворона, тем более, когда разум ужалило внезапной догадкой, вспыхнувшей в сознании пылающим ожогом наития: нет, не может быть, такого не могло случиться!

Белокрылый здесь не просто так, не для того чтобы просто помешать ему насытиться, нет, всё куда серьёзней! Надо же, как вероломно, какое искусное коварство, жестокая бабочка решила от него избавиться?! Видимо, люди были созданы для того, чтоб выяснить, до какой степени гнусного грехопадения может дойти душа. Непостоянные, слабые создания, склонные избирать лёгкие пути, избегая обременительного, пусть даже это «обременительное» является близким или любимым. 

–Нет… – прошипел падший, всецело задымившись, превратившись в смогового демона. 

–Именно так, вскоре она освободится от пагубного влияния, а ты больше не сможешь ей навредить. Одного человека ты уже испортил, и хватит, – подразумевая бывшего контрактера беса, холодно молвил Витольдо, переливаясь алмазным светом. 

Пока в далёких просторах космоса происходило ангельское побоище, Эприл пребывала в Н.К. (та самая небесная канцелярия, или небесное посольство, райское консульство, кому как угодно, так и называют, но всё же первое название устойчиво закрепилось). Шатенка стояла посреди круглого зала, по кругу шли ряды дверей, вычурными арками утопающие в ажурных порталах, что высились аж до самых сводов, кои, казалось, уходили в небеса, достигая самих воздушных эмпирей. Над головой высились небесные широты, воздушные облака, на лазурном небосводе с тысячами мириад зарниц. Одна из звёзд вспыхнула, сверкнув ярко, сорвалась метеором, полетев вниз. Дальнейшее уже известно, одна из дверей должна воссиять, пропуская в мир грубых материй неземного гостя, однако, однако случилось нечто непредвиденное: верхний портал неба заволокло тьмой. Небеса почернели, превратившись в грозовые, лоснящиеся чернотой хмарь, что вот-вот обрушатся ливнями, облака враждебно оскалились серебряными вспышками, прорезаемыми молниями. Вся окружность волшебных дверей осветилась, вспыхнув ярким светом, от чего Эприл зажмурилась, закрывшись руками, было слишком ярко, будто прожекторами осветило. За сполохом последовало затмение, все арки померкли, будто светясь, как бы сие абсурдно не звучало, тьмой.

Сверху, отделившись от беснующегося небосвода, возникла массивная капля, сгусток такой же зловещий и мрачный, как и незнамо откуда возникшая тьма. Чернота спускалась, свисая с диких эмпирей безобразным коконом, после чего плюхнулась, ляпнувшись об пол, растечась мерзкой кляксой. Пятно зашевелилось, подымаясь в воздух острыми шипами, высясь над полом, чернь стала обретать узнаваемые формы, расходясь в анатомии существа, которое было слишком хорошо знакомо очевидцу. Ворон явился, прилетел на всех порах, перечеркнув планы, порушив замысел, видимо, Витольдо не удалось удержать беса, а жаль, ещё бы немного, и она смогла бы избавиться от него навсегда.

Эта отвратительная ухмылка, вызывающий оскал, колкость смеющихся очей, в них так и читается: думала, от меня отделаться? А не вышло!

Эприл с холодным презрением смотрит на чернокрылого, забавно, а когда-то при одном взгляде на него сердце заходилось, а дыхание сбивалось, становилось невыносимо душно, и она превращалась в глупую влюблённую дурочку, которая не в состоянии контролировать свои чувства.

Вокруг головы контрактера, воссияв терновым венцом, вспыхнуло серебристое свечение, зарево ангельского вмешательства, что своей последней шпилькой переменил ход игры.

Бес перешёл дорогу идейному вдохновителю, отрезав путь, не дав тому воссоединиться со своим подопечным, однако их связь от того никуда не делась, ангел всё ещё способен влиять и направлять писательницу, и последнее, что он для неё сделал, в качестве божественного подарка, это выжег из памяти всё, что было связано с Вороном, начиная с момента первой встречи и вплоть до сих пор. Скажите, в чём тут подвох? Разве же это не на руку демону? Нет, таким образом он одновременно обезопасил контрактера и обрёк падшего на ещё более мучительное существование.

Эприл пошатнулась, в глазах потемнело, а ноги подкосились, накренившись, стала падать, попутно теряя сознание. Теряя связь с реальностью, а серебряное зарево круг головы медленно гасло, растворяясь в эфире.

 Жуткий вопль боли и отчаяния огласил залу, нечеловеческий крик, исполненный глубины неописуемых терзаний.

Подхватив шатенку, держа в неуверенных объятьях, опасаясь наихудшего исхода, Ворон считал секунды до пробуждения любимой, дымя и пыхкая всем естеством, будто в панике позабыв, как следует держать форму.

Веки дрогнули, длинные ресницы разомкнулись, и взгляд тёмной зелени коснулся лика падшего: «Ты мой ангел?» – спросила та, будто обращаясь к незнакомцу. 

–Да, – сокрушённо отозвался Ворон, – я твой ангел…

******

Это не первый Хэллоуин на её веку, но первый, который она будет проводить в кругу близких друзей, а конкретно парочки определённых особей. Кимберли что-то там намудрила, какой-то сюрприз, коварный замысел, и девчатам, конечно, нужно участвовать. Ох уж этот неугомонный огонёк! Ну, ладно, квест рум так квест рум, ведите, показывайте! Все эти страшилковые аттракционы на самайанскую тематику, ну чем можно напугать, а? В мире, где существуют фейри и монстры, и всякого рода чудища, чем можно удивить искушённого зрителя?

Для данного мероприятия был выделен отель, небольшая гостиница на три этажа, с уютными комнатушками в живописном месте. Здание располагалось за городом, и все номера в нём были по-домашнему комфортны, будто приехал на каникулы к бабушке. Девушки заселились в комнаты по соседству, так как Кимберли заранее предусмотрела, зарезервировав номера, чтоб не искать друг друга по этажам. Они были не единственными, кто повёлся на обещание реальных ужасов и пробирающих до мозга костей кошмаров, отель был полностью забит гостями.

Итак, что же из себя представляет хвалёный квест рум, или же, вернее, квест хостел? Каждому участнику в номер прилагается письмо, записка с подробным описанием строений и картой здания, плюс местности. Игроки должны пройти по всем локациям и собраться на финише, который находится во дворе отеля. Ничего сложного, да?

Троица искательниц приключений выдвинулась по маршруту, девушки шли группкой, идя по красочно украшенному хэллоуинской бутафорией коридору. Да уж, ну и что тут должно устрашать?!

Эприл покрутила головой, осматриваясь вокруг, данный антураж никак не наталкивал на мысли о диких странностях и жутях самайна. Отвернувшись на мгновенье от подруг, девушка кисло улыбнулась пластиковому скелету, после чего моргнула, повернувшись обратно, а девчат то впереди уже и не было! Саммерс изумлённо моргнула, никого! Вот паразитки, решили её напугать, спрятавшись за какой-нибудь занавеской?! Так, стоп, а откуда тут гардины взялись??!! Они шли по узенькому коридору между дверями комнат постояльцев, а тут пред ней раскинулись высокие своды каменной кладки и гротескного вида окна с витражами, как в каком-нибудь средневековом замке. О, ясно, наложение реальности, либо иллюзорная декорация, либо их и вправду перенесло в другую локацию. Но вот только почему-то не вместе, а по отдельности, хм, это тоже входило в квест, отыскать своих одногруппников, или же магия дала сбой? А! В любом случае чего зря голову ломать, остаётся только топать по дороге и рассчитывать на счастливое столкновение с подружками. 

–Что это, что это?! – вопила Кимберли в припадке дикой испуганности, жавшись к Майве. 

Рыжеволосая пребывала в потрясении, её настолько пробрало страхом, что она даже не решалась обернуться. Невдалеке лежали фейри, существа были без сознания, хоть и выглядят как люди, но всё же разительно отличаются, чего стоят их клыкастые пасти с полным арсеналом белоснежных ножей, способных на раз вырвать кусок плоти. Ганконеры – вампирские фейри, питающиеся кровью (необязательно людской, но всё же человеческая предпочтительней), обычно они не нападают на смертных, ибо действия подобного рода расцениваются как преступление. Никому не хочется стать целью отдела бюро расследований по сверхъестественному, занимающимся отловом, контролем и работой с криминальными элементами волшебного народа. Так как и сами охотники на преступников являются фейри, то столкнуться с подобным блюстителем закона на страже справедливости себе дороже. И всё же, данные субъекты не убоялись ни кары, следующей за проступком, ни изгнания из общества благочестивых фейри.

Они заманили наивных людишек под видом безобидного мероприятия и устроили себе кровавый пир, частью которого едва не стала мисс О`Браян. Девушка была дико напугана, когда несколько молодых людей, оскалившись рядами изогнутых клыков, пошли на неё, излучая жуткую ауру опасной враждебности. Голод плескался в их очах, горящих алым пламенем желания растерзать её в мясо. Однако притязания фейри не увенчались успехом, ведь на выручку госпоже поспешила ангел. Вдохновительница возникла за спиной рыженькой, тут же покрыв крыльями, ограждая от всего неприглядного и пугающего. Ким ринулась к спасительнице, прильнув дрожащим телом к компаньонке, схоронив лицо на груди блондинки. А что до ганконеров, то их ждало разочарование, едва контрактер оказалась в безопасности спасительных объятий любимой, как взор стальных очей пал тяжестью на бестолковых существ. Их буквально прибило, припечатав грузом колоссального давления к каменному полу, да так размазало, что вампирские выродки провалились в забытье. 

–Они умерли? – в тональности робкого опасения вопросила рыжеволосая. 

–Нет, – отозвалась Майва и, чувствуя, как разгорается тревожная паника возлюбленной, добавила, – они без сознания и останутся таковыми до прибытия О.Б.С. 

Следует сдать правонарушителей в соответствующие органы, нельзя оставлять подобное безнаказанным и уж тем более игнорировать, попустительски пустив на самотёк, подобное надобно пресечь на корню, чтобы более ни у одного фейри не возникало желания полакомиться живой плотью.

Итак, обещанные ужасы и кошмары состоялись, некоторые люди уже пали жертвами коварства вампиров, превратившись в обескровленные трупы, остовы которых то и дело лежали вдоль стен, периодически попадаясь на пути Эприл. Девушка продолжала свой путь, беззаботно прогуливаясь меж тел, даже и не подозревая, что на самом деле это не реалистичные декорации магии, а самые настоящие мертвецы. А между тем, защитный амулет-подвеска, лунный кристалл на шее девушки, мерно помигивал, будто детектор, реагирующий на волшебную угрозу.

Остановившись у приоткрытой двери, Саммерс заглянула в щель, узрев нечто наподобие спальни, просторное помещение, залитое тусклым светом, то ли от факелов, то ли от волшебных огоньков, что посиживали на канделябрах, в любом случае, запаха гари и треска горения не было. Её взору предстала массивная кровать, этакое царское ложе, убранное и устеленное в соответствии с потребностями и желаниями изнеженных особ. На алых простынях возлежала девушка, совершенно голая, а вокруг неё, протягивая жадные руки, обосновалось несколько молодчиков. Молодые люди не были нагими, как предмет их интереса, но что-то в них всё же было не так, и вот когда все пятеро прилипли ртами к обнажённому телу, шатенка дёрнулась, отступив назад. Не её это дело, мало ли какие тут извращения в программу входят?! Да и вообще, едва ли она стала свидетелем чёрной мессы или какого-то непотребного ритуала, в конце концов, это обычный загородный отель, кроме того, есть вероятность, что всё увиденное (как и до сих пор) является банальной иллюзией.

Двери приоткрылись, на пороге возник юноша: окровавленный подбородок и губы, будто он по-звериному вгрызался в плоть, лакая кровь по-волчьи. Незнакомец подошёл к Эприл, легко и непринуждённо взяв девичью руку, прижал запястье к устам, весьма развратно пригубив.

Чем бы он там ни был вымазан, но эта субстанция крайне горячая и липкая, почти как настоящая кровь… от подобного сравнения стало не по себе, Саммерс даже внутренне вздрогнула. А когда парень прикусил кожу с явным намерением прогрызть, она отняла руку, озадаченно вырвав кисть. Шагнув назад, попятилась, стукнувшись обо что-то, крутанув головой, столкнулась взглядом с горящей пламенью очей, и это отнюдь не фигура речи, глаза парня действительно светились красным. Оголтело зыркая на ещё одного персонажа, всплывшего по ходу сюжета, фикрайтерша нервно дёрнулась, но уже всем телом, из-за неручного прикосновения к подбородку. Брюнет вздёрнул её за подбородок, вынуждая смотреть в глаза, после чего грубо отвернул голову, и Эприл увидела, как к ней приближается тот самый «кровавый юнец», а потом шею обожгло знойным дыханием и леденящим душу уколом клыков о кожу. Пока первый приближался, второй уже надевался на вену, намереваясь прокусить артерию.

Разум шатенки опустел, в нём стало глухо и пусто, будто разом выключили свет. Это что, взаправду, не постановка? Её реально убьют, то есть, ту девушку тоже убили?! Сожрали, растерзав на кусочки?!!! И сейчас то же самое произойдёт с ней…

Ещё один укол в области запястья, чьи-то клыки напирают на кожу, того и глядишь прокусят. Видимо, за её спиной, куда не достигает взор бедняжки, появился ещё один фейри. Вампир облюбовал руку, намереваясь полакомиться ею вместе со своими сородичами.

Сердце аж заходилось в нервной тарантелле, отплясывая дикий ритм, жар расходился по телу, но от него становилось лишь холоднее, вопреки тому, что сердце пульсировало как бешеное, а затравленное дыхание било по ушам, слишком громким и неестественным звуком, её всю знобило.

Они не люди, какие-нибудь вампирские фейри, лана ши или ганконеры, не важно, главное то, что талисман среагировал, а она, дура, не обратила внимания и сейчас поплатится за беспечность.

Золотистое зарево ярко вспыхнуло, ударив желтизной лучей во все стороны, ганконеры отпрянули от жертвы, прикрывшись руками, с змеиным шипеньем ретировались, спасаясь от волшебного света защитной магии.

Эприл упала на пол, утратив опору в виде удерживающих рук, девушка плюхнулась на колени, грузно просев. Вокруг неё, сверкая златом и переливаясь рябью, будто круги на поверхности озера, мерцал купол, магическая мембрана, надёжно отделившая студентку от нежелательных поползновений.  Кристалл-амулет под кофтой ярко мерцал, мигая будто лампочка, она даже и не подозревала, что появление волшебного барьера связано с лунным амулетом, точнее, девушка даже и представить не могла, чем именно вызван данный феномен. Студентка в безопасности, под защитой чар, в недосягаемости для кровожадных фейри, но надолго ли?

Лицо впереди стоящего фейри, который с досадливым остервенением двинулся на Саммерс, потемнело, буквально приобретя землистый цвет, свет глаз померк, и они остекленели в мутные вишни. Трещина, тонкая, но настойчивая, расползалась по лику, прорывая покровы, разделяя голову на фрагменты мозаики, сегменты которой вскоре рассыпались, превращаясь в пыль. Всё тело вампира превратилось в сажу, что впоследствии утратила форму, обратившись в прах, а за пеленой смоли, что степенно опадала, осыпаясь чёрными снежинками, стоял синеглазый ангел, при виде которого у Эприл вторично прошлись мурашки по коже.

Ворон шагнул вперёд, та непроизвольно стиснула руки, сжав волшебный амулет под кофтой будто распятье, подобно истово верующему при виде бесовщины, обернулась назад – смоляной пепел облака праха, что ещё недавно были живыми осмысленными существами, сейчас витал позади. Все трое вампиров, как перед ней, так и пара позади, превратились в дымку черноты, мутный туман, безмятежно витающий и опадающий на каменный пол.

Ворон подошёл к волшебному куполу, что полусферой покрывал девушку, оберегая ту будто бабочку под стеклянным клошем, ткнул пальцем, и мембрана магии лопнула, разойдясь в месте соприкосновения, будто мыльный пузырь, рассыпаясь на сверкающие искорки. Он протянул руку контрактеру, та было потянулась, но тут на периферии зрения возникло нечто у противоположной стены: бездыханное тело мужчины, лежащее ниц. 

«Это труп! Это труп!» – крутилось в голове шатенки, как в зацикленном воспроизведении. 

Всё, что она видела до сих пор, было телами убиенных, которым не посчастливилось заиметь договор с ангелом (что прибыл весьма кстати, хоть и с опозданием).

Внезапно, тело у стены распорошилось, истлев так же стремительно и резко, как и пара ганконеров до него, и дальний труп женщины, и то тело, которое она не заметила слева от себя. Все жертвы фейри исчезли.

Прикрыв рот руками в потрясённом ужасе, интуитивно догадываясь, Эприл пробормотала: «Что ты наделал?» – воззрившись на вдохновителя. 

–Прибрал мусор, – бесцветно отозвался тот, будто в содеянном не было ровным счётом ничего крамольного. 

Он вправду не понимает, что натворил?! Или же его ангельскому умишке такие простые истины не доступны?!! Эти безымянные были кому-то дороги, близки, приходились родственниками, а теперь их родные даже не смогут останки захоронить, уважив память, посещая могилу. Господи, какое бессердечие, какое ледяное безразличие, и вот это вот её ангел, серьёзно?!

Ворон всё ещё держал руку на вытяжке, ожидая, когда наконец контрактерша соизволит принять её. Однако Саммерс поднялась самостоятельно, при мысли о том, что может находиться за стенкой, её одолел непрошенный приступ тошноты, но она стоически поборола позыв, храбро сдержавшись. Отвернувшись от компаньона, вызвав недоумение последнего, мысленно воззвала: «Витольдо». – И отцовский ангел прибыл на зов, возникнув парой крыльев, что сложенные в форме сердца, распахнулись, и пред дочерью господина возник идейный вдохновитель. 

–Помоги мне найти подруг, пожалуйста, – попросила фикрайтерша, смотря разбито и нервозно. 

Она выглядела такой измученной и бледной, будто не спала двое суток. Несчастное создание, коему не знамо за какие прегрешения досталась сия тварь в наказание!

Падший смотрел на ангела, гневно выдохнув витиеватый дым, угрожающе сверкнул очами, будто говоря: она моя!

Блондин одарил того насмешливой улыбкой, эмпатически отвечая: тебе никогда не заполучить эту душу, презренный, как не старайся, а свет её сути не омрачится твоим тлетворным алканием.

Эприл повисла на локте Витольдо, и они тут же исчезли, когда девушка открыла глаза, моргнув ненароком во время перемещения меж измерений, то открыла глаза уже во дворе отеля. Вокруг сверкали красно-синие огни мигалок полиции и скорой помощи. Врачи неотложки осматривали потерпевших, слава богу, кто-то всё же выжил в этой мясорубке! Люди посиживали в салонах авто скорых, завёрнутые в фольговые покрывала, некоторые обнимались, прочие выглядели так, будто прошли сквозь Ад, понуро потупив взгляд в пол и не на что не реагируя. Полиция опрашивала тех, кто был в состоянии дать вменяемый ответ и способен говорить в целом. Кажется, это О.Б.С, судя по эмблемам на дверцах авто, хотя человеческие правоохранители также были на месте. 

–Эприл, Эприл! – прозвенел знакомый голосок, беспокойной трелью разорвав суматоху угрюмых событий, студентка обернулась, увидев, как к ней на всех парах неслась Ким, при беге с неё слетела фольговая накидка, степенно смявшись на пожухлой траве в блестящую кипу, рыжеволосая подлетела к подружке и на радостях напрыгнула на ту, на полной скорости сшибя с ног, так они и повалились в траву. 

За счастливым воссоединением, к которому потом присоединилась Дельма, наблюдала пара глаз, правда, ведьма не сочла нужным прессовать товарку своей любовью, а так просто приобняла ту слегка, когда Саммерс смогла подняться на ноги, с плаксиво-улыбающейся гирькой на шее. Куинн повезло куда больше, нежели остальным, её вообще не утянуло в другой мир, потому как аура, хранившая колдунью, была более прочной, нежели у обычных людей, она спокойно прошла весь квест, оставшись в отеле на Земле, и уже там во дворе, когда началась неразбериха, понаехали полицейские и скорые, брюнетка заподозрила неладное.

Взгляды существ, не принадлежащих сему миру. Пара идейных вдохновителей находились на крыше гостиницы, взирая на суету с высоты, отстранённо наблюдая за происходящим. 

–Жалкое зрелище, – обронила Майва, стоя поодаль от Ворона, – вечный пускает слюни на низшего. 

–Сказал тот, кто лобызается с человеками, – огрызнулся бес, не удостоив говорившую взглядом. 

Ох, туше, да, грешна, но не кается. Люди и её испортили, это как наркотик, стоит попробовать, и уже не соскочишь, впрочем, сего изгоя волновал лишь один человек, и в его случае есть шанс, что она проживёт подольше. Ведь изгнанник не просто поделился с контрактером частицей сути (магией, из которой состоит), он отдал ей часть себя самого, крупицу ангельской души, что уже плотно засела, растворившись и смешавшись с духом самой студентки. Она не станет музой, кои живут пару-тройку тысяч лет, а потом истлевают, возвращаясь в святая святых, откуда родом всё сущие, сия несчастная станет нимфой и будет прозябать в нетленном теле до тех пор, покуда сам падший не изволит освободить её.

–Однажды она тебя возненавидит так люто, что ты будешь биться в агонии, завывая зверем, моля Создателя о забвенье, – то ли с толикой сострадания, то ли иронии, а может, всё сразу, произнесла ангел. 

Брюнет угрюмо взглянул на говорившую, с холодной отрешённостью существа, давно смирившегося со своей участью. Ему всё равно, даже если Эприл будет его ненавидеть и проклинать, даже если отречётся, отгородившись баррикадами магии, он всё равно будет рядом, упиваясь теми крохами чувств, кои будут изливаться из милого создания. Потому что его больное, израненное естество более не способно наполниться ничем, кроме света сего трепетного огонька. Даже в отсутствии амурных флюидов, исходивших от той прежде, когда она излучает радость или удовлетворение, ловя упоение от результатов трудов своих, этого довольно. Как увлечённо, уходя в себя, фикрайтерша пишет, забывая обо всём на свете, источая такую вкусную магию, энергетика корпящего писателя столь концентрирована и полна, что этот субстрат можно есть, он весь исполнен сверкающих мечтаний и лучистых грёз, от которых бес невольно пьянеет, уподобляясь смертным, завороженно глядит на печатающую с самым влюблённым взглядом. Когда она в очередной раз измыслив новый сюжет, срывается и начинает чиркать черновик в блокноте или где угодно, на любой бумажке, что подвернётся. Её балетные занятия, которыми девушка поддерживает тело, держа себя в тонусе, дабы не чувствовать неприятной ломоты, полностью отдаваясь экзерсисам, растворяясь в движениях, плавных и лёгких, будто превращаясь в невесомое виденье, воздушную фею, что парит над паркетом. Все эти бытовые, ничтожные мелочи – его сокровище, его опиум, обезболивающее для истерзанной души, которая больше никогда не станет чистой.

Покуда Саммерс счастлива, даже если это счастье никогда не будет связано с ним, этого достаточно, ему будет довольно видеть её в добром здравии, весёлой и улыбчивой, беззаботной девчушкой.