Онлайн чтение книги Апрельский Ворон Aibrean Raven
16 XVI

  

 

После того случая атмосфера в доме стала напряжённой. Обстановка накалилась, и оба жильца чувствовали себя неуютно. Грея даже больше не выбешивал еженощный террор брауни, его недовольственный бубнёж уже приелся и действовал сродни колыбельной. А вот дистанцирование хозяйки дома, её отстранённая вежливость и всяческий игнор жутко злили. Конец совместным киносеансам и радушному трапезнечеству вдвоём. Натянутость разговоров, поверхностные беседы, между ними угасла искра раскованности, присущая друзьям, и теперь они стали совершенно чужими.

В конце концов, Седрик устал от подобного, и в один прекрасный день, когда Саммерс вернулась после пар, застала своего соседа с чемоданами в прихожей. Он смотрел на неё, она на него, и оба выглядели как бараны, уставившиеся на непреодолимые ворота. 

–Что ты делаешь? – вопросила Эприл, вешая куртку на треногую вешалку.

–Съезжаю, – пресно буркнул сирена. 

–А помимо очевидного? – съязвила шатенка.

Певец грюкнул чемоданами об пол, гневно сверкнув очами: «Серьёзно, внезапно захотелось откровений?!» – вспылил тот, пребывая в скверном расположении духа. – «Раз уж ты не в состоянии сказать, то мне приходится решать за двоих! Кому-то должно быть взрослым!» 

Ой, ну класс, решил разницей в возрасте лупить, может, ещё про межвидовые отношения запилит? С чего это вдруг его угораздило-то?!

Студентка скинула ботинки, поставив их на обувную полочку. 

–Не припомню, чтоб выгоняла тебя. 

–Не припомню, чтоб просила остаться.

Зашибись, теперь ещё и передразнивает, ну и кто тут дитё? 

–Седрик, меня не стесняет твоё присутствие. 

–Но и не радует, я большой мальчик, могу о себе позаботиться, теперь незачем торчать здесь, могу пожить и в гостинице! 

При наличии амулета Грею больше не нужно пребывать под крышей дома писательницы, он будет в безопасности где угодно. Кроме того, ввиду сложившихся обстоятельств, ему незачем обременять студентку, его любовь – его проблема. Нет ничего преступного в отсутствии взаимности, она не обязана любить его в ответ. Дружба кончилась, а «нечто большее» не светит, так на кой мучиться?

Эприл подошла к брюнету, задрав голову, чтобы смотреть на соседа: «Слушай, не горячись так, давай поговорим, не обязательно же сбегать со всеми вещами», – увещевала девушка и, слегка улыбнувшись, добавила, – «кроме того, за раз ты всё равно всё не вывезешь». 

О чём говорить, боже, она просто невозможная! Ну что ж, ежели сможет смириться с его чувствами, то ладно, так уж и быть, останется, но если нет…

Рик наклонился к студентке, та смущённо потупилась в пол, ну и о чём может идти речь, когда даже в глаза не смотрит?! Обхватив за талию, он оторвал её от пола, усадив на близ стоящую тумбочку, в которой хранились мелкие безделушки (перчатки, шарфики, платочки), зажав между стеной и собой. Момент Х (икс), если сейчас заартачится, то всё, он более её не побеспокоит.

Эприл озадаченно, с толикой стыдливого испуга, смотрела на Грея, не зная, как реагировать, а его губы на плече никак не давали сосредоточиться, то и дело оставляя новые ожоги. Оттягивая кофту, максимально оголяя девичье плечо, неустанно орошал поцелуями, оставляя пылающие отметины влажности на коже.

Что ей делать? Сопротивляться? Как-то не хочется, и дело не в том, что домогающийся её субъект известная знаменитость в музиндустрии. Поддаться? А не слишком ли быстро разворачиваются события? Он чересчур спешит, или же это она чересчур пуританит?

Ну, всё, горловина свитера растянута максимально, сильнее её не вытянешь, оставив это бесполезное дело, Седрик нырнул рукой под свитер, огладив ладонью поясницу шатенки. 

–Рик…– протянула Эприл с некой опаской. 

–Скажи, что не хочешь, скажи: «мне не нравится», и я отстану, – произнёс он, выжидающе зыркнув на студентку.

Чёрт, может, и не хочется, но нравится, трындец как нравится! Его руки под свитером, что гладят спину с такой настойчивой лаской, его жгучее тело, что вжимает в стену, и колючесть пытливого взгляда, эти дикие изумруды прожигают насквозь…

Фикрайтерша зажмурилась, с силой поджав губы, закусив до ощутимой боли, чтобы более-менее собрать мысли в кучу. Он серьёзен как никогда, его намерения совершенно определённы и предельно ясны, а чего же хочет она сама?

–Нам обязательно заниматься этим прямо сейчас? – признаться, вопрос обескураживал, однако это уже кое-что, она не оттолкнула его, а значит, надежда ещё есть: – Да нет, сперва надо Эрика послать, а не то он там дежурит под окнами, – шутканул музыкант, вспомнив о приехавшем товарище, который уже какое-то время ожидает выхода коллеги, но тот не торопится. 

Уладив все вопросы с другом, Грей попрощался с тем и вернулся в дом, пока что переезд отменяется. Так, теперь можно вернуться к сладенькому! Поднявшись по лестнице, постучался в комнату соседки, не услышав ответа, приоткрыл дверь, та спокойно сидела за уроками, одновременно пописывая в тетрадь и слушая музыку. Хм, не будет её сегодня беспокоить, лучше разберёт вещи, рассовав их обратно по шкафам.

Только то Анрэй обрадовался, что сможет вернуться в свои покои, как сирена вновь их оккупировал, обосновавшись там на бессрочно.

Скучно! Так влом весь вечер тратить на разбор вещей, а она там сидит и грызёт гранит науки! Ну уж нет, он это так не оставит! Покинув свою спальню, Седрик снова поднялся на второй этаж и постучался к Эприл, никакой реакции, тихонько вошёл, всё ещё учится, ну ладно, подождёт, пока освободится. Усевшись на кровати соседки, стал наблюдать за ней, ловя каждое движение и кивок головы. Студентка продолжала заниматься уроками, сидя за своим столиком, спиной к музыканту, а тот сверлил взглядом милую, будто кот, ожидая, когда же госпожа наконец обратит на него внимание. В конце концов, утомившись созерцанием поглощённой делами девицы, певец прикорнул, из позы полулёжа завалился на боковую и постепенно уснул.

Эприл вытянула руки, потянувшись, помассировала плечи, после крутанулась в кресле, обнаружив на своей постели соседа. Парень сопел во всю, совершенно в наглую разлёгшись на простынях. Подойдя к постели, она аккуратно взобралась, встав на коленки рядом со спящим. Седрик приоткрыл глаза, будто почуяв её приближение, глядя в полудрёме, схватил за руку, повалив на кровать. Возвышаясь над Саммерс, усмехнулся с самодовольным ехидством, взявшись за края пуловера, потянул вверх, но остановился на рёбрах, смяв ткань в кулаках, так и не стянув кофту. Его словно парализовало, изменившись в лице, растеряв всю уверенность, обратился в соляной столб, внутренне дрожа. Нет, нельзя ей показывать все эти мерзкие отметины, следы унижений, отвратительные зазубрины беспомощности. Нет, он не предстанет пред ней в столь неприглядном виде, сперва нужно выключить свет, хотя бы не увидит, похеру что нащупает, но хотя бы не будет видеть!

Глядя на терзания брюнета, Эприл испугалась, от него веяло аурой сломленного человека, неуверенного и затравленного существа.

Приподнявшись, она села напротив соседа, взявшись за скомканный низ пуловера, почувствовав сопротивление, тот не пускал, продолжая сжимать материю. Ох, горе маньяк, угрожал тут, нападал, а сам теперь дрожит как осиновый лист! М-да уж, придётся брать инициативу в свои руки!

–Там нет ничего ужасного, – принялась увещевать шатенка, – твоё тело прекрасно, и ничто не может его испортить. 

Седрик воззрился на говорившую, крайне недоверчиво пронзая взглядом, но фикрайтерша не намерена отступать, она продолжила тянуть: «Я люблю тебя всего, со всеми шрамами и недостатками», – медленно отвоёвывая складку за складкой, вытягивая слои пуловера из ослабевшего захвата сирены. 

Рик заколебался, смотря на её располагающее личико, с таким дружеским теплом в очах, нереид почувствовал, как сдаёт позиции, позволяя ей раздеть себя. Наконец, полностью отпустив кофту, наклонился вперёд, позволив девушке стащить с себя пуловер, который вскоре отбросили прочь, и тот смялся в бесформенный комок на полу.

Он так давно не пред кем не обнажался (по своей воле), что забыл, каково это. Теперь брюнет до половины нагой телом и полностью обнажён душой, всецело открыт, и только Эприл решать, что делать с этой ноющей раной.

Осторожно коснувшись грудных мышц, прикрыв ладонями сетку зарубцевавшихся порезов, студентка погладила пальцами, с особой аккуратностью прогладив до пресса, обласкав каждый понивеченный участок на коже. 

–Ты прекрасен. 

 Такая простая и по-детски наивная фраза, но столь мощная в своём эмоциональном посыле, что Седрик закусил губу, подавив чуть не сорвавшийся стон облегчения.

Взяв лицо сирены в ладони, притянула к себе, запечатлев на сжатых губах поцелуй. В конце концов, ей удалось подобрать верные ключи и настроить партнёра на нужный лад. Он даже чересчур воодушевился, с таким ярым энтузиазмом взявшись за дело, что вскоре Саммерс прокляла свой чрезмерный альтруизм. Такое с ней впервые, чтобы устать от секса, это ещё надо постараться! Рик буквально её вымотал, что физически, что морально, и теперь она блаженно лежала в обнимку с подушкой, отвернувшись спиной к любовнику. 

«Только не это, у него что, ещё силы остались?!» – подумала студентка, ощутив на своём плече поцелуй. 

Хоспади, дайте передохнуть! Она сейчас не в состоянии, а ему опять приспичило, серьёзно?! Зверюга ненасытная! Так, она спит, от прям спит при спит, вообще в отрубе, нефиг донимать!

«С тобой я дома.

Тире и точки на запястье,

Ты не знакома мне,

А я почти что в твоей власти.

Тире и точки…»

Она обернулась, взглянув на брюнета, который всё это время напевал ей на ушко, нереид усмехнулся, таки не спит, притворщица! Ну что же...

«Полюби все мои грехи,

Расскажи о желаниях.

Дай коснуться твоей руки,

Поцелуй на прощание.

Расскажи о себе ещё,

Самое сокровенное.

А мы так и не узнали с тобой,

Почему существует вселенная».

Это из нового альбома? Решил заспойлерить новый трек или же его всегда тянет распевать после близости? Эприл хотелось бы задать резонный вопрос, но её взгляд наткнулся на нечто, точнее, то, чего там не оказалось – шрамы на теле Грея исчезли. Саммерс коснулась рельефа мышц, проведя пальцем по гладкой коже, пропали, все отметины и старые раны, пропали, просто исчезли, как по волшебству!

–М, если хочешь на второй круг, только скажи, – лукаво проворковал тот, склонив голову на бок, и мягкие кудри прикрыли правую часть лица волнистыми прядями. 

Вот извращенец! Кому куда, а ему всё об одном!

–Твои шрамы исчезли, – жёстко отрапортовала шатенка, хлопнув милого по грудине. 

Седрик осмотрел себя сверху-вниз, в самом деле, нет ни единой заскорузлой засечки. Вот чудеса! Вот чего творит сила любви, животворящая!

В действительности тут дело не столько в самом процессе, сколько в партнёрше, случись подобное с кем-то другим, и подобного эффекта регенерации не произошло бы. Будучи исполненной ангельской энергией, самостоятельно продуцируя магию под стать фейри, Эприл, сама того не ведая, излечила любимого весьма пикантным и приятным для последнего образом.

Что ж, об этом он тосковать не будет, наконец-то эти отвратительные печати позора сошли с тела, правда возникла парочка новых, например, царапины на спине и небольшой укус на предплечье (мадам писака весьма страстная в постели, до сих пор шею ломит).

–Кстати, на будущее, не тяни так за волосы, думал, скальп сдерёшь, – пожаловался Грей, вспушив причёску, растрепав смоляные пряди. 

Студентка стыдливо зарделась, стыдновато, конечно, но в пылу соития она и вправду уж слишком стискивала волосы в кулаках. Просто они такие шелковистые и мягкие, а когда происходило нечто крайне приятное, то девушка впадала в экзальтацию, не отдавая отчёта своим действиям.

–Прости… – прикрывшись ладонями, пролепетала фикрайтерша. 

–Только тебе дозволено меня мучить, – прошептал нереид, целуя девичьи руки со своей стороны, – от тебя я приму что угодно с удовольствием. 

–Тебя лечить пора.

–Ну так полечи меня! 

–Отвали, дай поспать!

Неловкость недопонимания и терзания сомнениями кончились, но начались новые перипетии – конфузность близких контактов. Да, Эприл больше не избегает сожителя, и по сути у них всё вернулось к старому образцу отношений, но этот интимный накал, от него никуда не денешься.

Иногда от него просто хочется забежать куда подальше, неуёмная любвеобильность сирены под стать инкубу! Ему прям жизненно необходимо постоянно обниматься, тискаться и целоваться! Саммерс с трудом выкраивает время на домашку, а ещё и фикрайтерские обязанности, да и дело с продюсером не утряслось, словом, мистер Грей столь же прилипчив, сколь и страстен в постели. От чего писательница стала оставаться на ночь у друзей, периодически уходя на «девичники» по несколько дней. Да и их внеплановые собрания очень помогали отвлечься. 

–У-у-у-у-у, завидно! – возмущённо брякнула Кимберли. – Вот бы до меня рок-идол домогался!

Хозяйка дома болтала ножками, лёжа на кровати, держа подушку под грудью. Сегодня Эприл пряталась у неё, сославшись на какой-то совместный проект, велела Седрику не ждать её к ужину. Гостья сидела на кресле-мешке, смотря на хозяйку комнаты с глуповатой улыбкой. Это ей сейчас так кажется, а вот свались на её голову сексоголик, жаждущий всегда и всё время, по-другому запоёшь. Нет, конечно, здорово и классно, но не всё же время!

–Бу-бу-бу, – Ким надула губки, изображая обиду, – любая бы была рада без памяти, окажись на твоём месте, а ты с ним в прятки играешь!

–Не думала, что скажу это, но – в моей жизни слишком много секса, – страдальчески посетовала Саммерс, тяжко вздохнув. 

В дверь комнаты постучали, дверь приоткрылась, и на пороге возникла брауни О`Браян: «Госпожа, прибыла мисс Куинн, прикажите накрыть на стол?» – чинно осведомилась та. 

–Да, принеси чего-нибудь сладкого и сдобного к чаю, – отозвалась рыженькая, после чего вернулась к разговору с подругой. 

Сегодня у них чисто женское заседание, без Флоя, так как кое-кому (конкретно одной ведьме) он сильно насолил. Дельма присоединилась к посиделкам, усевшись в кресло напротив журнального столика. Троица дам принялась обсуждать последние события: 

–А разве в этом есть какой-то смысл? – говорила рыжеволосая, обращаясь к ведьмочке. – У него же лунный кристалл, так что вампирюга в пролёте. – Зацепив ногу за ногу, продолжила раскачивать, глядя на знакомку. 

–Защитный талисман не отменяет действия контракта, – пояснила Куинн, принявшись расставлять точки над «I», – если подневольный не предоставляет стороннюю жизненную силу, то энергия жизни изымается из него самого. Грей может выглядеть нормально, но его силы подтачивает проклятье. 

Саммерс приуныла, она полагала, раз нереид защищён от воздействия лана ши, то и его жизни ничто не угрожает, а на деле вон оно как… Значит, его гиперактивность ни о чём не говорит, он по-прежнему в опасности.

Брауни принесла домашнее печенье и булочки с изюмом. Разобрав угощение по порциям, девушки принялись чаевать. На выходные запланировано ещё одно собрание, но уже вчетвером, в ведьменском магазинчике. Просидев допоздна, болтая о том о сём, перетёрли о важном, решив разойтись. О`Браян провожала подруг, стоя в прихожей, наблюдая, как те одеваются, ещё раз уточнив, не хочет ли Эприл остаться на ночь, и получив отрицательный ответ, помахала на прощание. Дельма вернулась восвояси с помощью заклинания, ну а наша героиня села на железного коня и поехала на своём Харлее.

Уже дома, когда Саммерс переодевалась, чтоб отойти ко сну, едва натянув сорочку и расправив над пижамными штанами, как уха коснулось злокозненное: «Маленькая врушка», – шатенка тихо посмеялась и, откинувшись назад, прильнула к стоящему позади, отдаваясь в его объятья, изрядно удивив последнего. – «Что, не станешь возмущаться и отбиваться не будешь?» – спросил Седрик, обнимая любимую со спины. 

–Могу поорать ради приличия, если тебя это возбуждает, – ехидно отозвалась студентка, едко зыркнув на любимого. 

Брюнет слегка смутился, едва заметно зардевшись, но после секундного колебания подхватил девчушку на руки и понёс к постели. Мягко опустив возлюбленную, упёрся коленом в матрас, нависая над той. 

–Я соскучился, – обронил нереид слегка тоскливо, будто жалующийся кот, которого давно не гладили. 

Обвив шею брюнета руками, сплетя пальцы на затылке, притянула к себе, чмокнув парня в нос: «Не так уж долго меня не было, всего-то пару дней». 

–Это трандец как много! – гневно шикнув, Грей поцеловал девушку со всем своим возмущением, впиваясь в губы как голодный.

На удивление, ему удавалось держать баланс на грани безумства и нежности, создавая уникальную комбинацию грубой ласки, от которой всё тело дрожало в нетерпении. Сирена не совершал ничего болезненного или в какой-то мере неприятного, всё, что он делал, было невообразимо волшебно.

******

Ведьменская лавка Куинн, на входной двери табличка «закрыто», а внутри оживлённо, на площадке второго этажа внутренней террасы настоящие дебаты. Жаркие споры, в ходе которых обсуждалась судьба мистера Седрика Грея. Флой, как всегда, нетерпелив, рубит версии, не давая Дельме передохнуть, которая уже изрядно задолбалась (за всё то время, что приходилось иметь дело с инкубом) втолковывать приписанные истины в непутёвую головешку. Ким периодически встревала, принимая то одну, то другую сторону, а что до Эприл, то та и вовсе не могла найти себе места. Телефон зазвонил, и фикрайтерша ускользнула, предварительно предупредив, но на неё никто не обратил внимания, продолжив полемику.

Саммерс вздохнула, спустилась вниз по винтовой лестнице (дабы звонивший не услышал ни единого слова), после чего наконец приняла вызов: «Алло, что, уже места себе не находишь?» – подколола студентка, слыша недовольное дыхание из динамика. 

–Я просто так позвонил! – выпалил Грей и более спокойно добавил: – У нас молоко кончилось и какао, а ты же жить без этого не можешь, – певец пребывал в магазине, разумеется, катая тележку по торговому залу. – Может, ещё что купить? 

Как так вышло, что столь известная личность может свободно разгуливать по магазину, не привлекая к себе внимания? Всё очень просто, помимо защитной магии на амулет Седрика были наложены дополнительные чары. Отражающее заклинание искривляло видимость, оставляя личность фейри неузнаваемой для любого стороннего глаза, нисколько не влияя на восприятие близких и приближённых. Так, например, ни Эприл, ни Эрик не пройдут мимо Грея, так как на них воздействие волшебства не распространяется. А вот всякие проходные личности, которых видишь лишь раз в жизни (прочие коллеги и не особо важные люди, там был избран определённый список важных, кроме которых остальным было зась!) никак не могли распознать в нём певца «Девилс».

Писательница задумалась, сказав следующее: «Возьми ванильный пудинг, – Рик тут же ответил: – Хорошо, возьму коробку какао и молока, заодно коробку пудингов. Если ещё что надумаешь, звони», – и тут же отключился, не дав милой и слова молвить. 

Ох, боги, замашки селебрити; коробка – это не маленькая пачка, коробка – это упаковочный ящик на энное количество единиц, сложенных друг на друга рядами. Так что, выражаясь простецким языком, нереид взял ящик какао, молока и ящик пудингов сверху, короче, месячный запас, и неизвестно, чего он ещё напрёт… Конечно, в ручной поклаже всё не утащить, так что то, что музыканту не удавалось унести физически, он заказывал доставкой на дом. Иногда заказывая целые кучи продуктов.

Саммерс сунула телефон в сумочку, невольно улыбнувшись, перед носом что-то мелькнуло. Нечто золотистое, Трикс? Нет, ещё один и ещё. Вокруг неё порхала целая сонма золотистых бабочек, кружась и снуя невпопад, сверкая своими волшебными крылушками. 

–Что это? 

–Бабочки твоей влюблённости. 

Писательница обернулась, обнаружив позади Ворона, идейного вдохновителя в своём привычно рокерско-готичном стиле, стоящего посреди магазинчика в окружении танцующих в пространстве бабочек. 

–То есть, это всё… – начала та, но так и не докончила: – Ага, – подтвердил падший, – это всё твои. – Подставив руку, позволил мотыльку сесть на палец, резко сдавил, сведя указательный и большой пальцы, зажав сверкающее насекомое между острыми ногтями. 

В этот самый момент шатенка подняла глаза, наблюдая за мельтешением крылатого злата, так что не заметила каверзы беса.

Наблюдая за порхающими крылатками как завороженная, обронила невзначай со смеющейся интонацией: «Бабочки в животе», – бес тут же отреагировал на данную реплику: – «А ты думала, сие выражение на пустом месте выросло?» 

Контрактерша посмотрела на идейного вдохновителя, который на данный момент держал ногтями бедное насекомое, сразу же бросилась к демону, уцепившись за кисть, требовательно потянув: «Пусти, что ты делаешь?!» – взвилась она, ошарашенно воззрившись.

Фикрайтерша так трясла, что тому не осталось ничего иного, кроме как отпустить бабочку, порез на сверкающем тельце тут же зарос, и та сорвалась ввысь, закрутившись вместе со своими собратьями.

–Всего-то одна бабочка, жалко, что ли? 

Сейчас у неё была куча вопросов: во-первых, почему она их видит и как те возникли, во-вторых, что Ворон собрался делать с мотыльком?

–Зачем тебе? 

–Съем. 

Эприл прошибло ознобом, то есть, как это «съем», вот прям буквально сожрать?! Он хочет слопать её любовь? 

–У тебя их тысячи, от пропажи одной не убудет. 

–Но это моя любовь, вот так одна за одной и глядишь, никого не останется! 

Брюнет тяжело вздохнул, прикрыв глаза в стиле: хоспади, как с тобой сложно. 

–Для того чтобы стереть любовь, нужно поглотить ядро чувства, а я твоё не трогал. 

Саммерс отшатнулась от демона, закрывшись руками, будто прикрывая срам, выдала: «Воспрещаю!» – в ответ на что Ворон водрузил руку на сердце, а второй начертил на себе крест обещания. 

–Ну так что, могу я её съесть? – поболтав кистью в воздухе, спросил тот, намекая на мотыльков, порхающих кругом. 

–А зачем тебе? – неуверенно вопросила девушка, всё ещё испытывая сомнения. 

–Ну, у всех свой способ питания, мой такой, – неопределённо обронил тёмный ангел, разведя руками.

На самом деле это был способ насытиться любовью Эприл, пусть даже сие чувство не было направлено на него непосредственно. Пожирая по одной бабочке (коих теперь та, будучи существом магического порядка, может видеть), бес смаковал влюблённость, заполняя пустоту в своём сердце.

Контрактерша замялась, поведя плечом, испытывая сомнения, взглянула на Ворона и, наконец, выдавила: «Ладно, ешь». 

Получив дозволение, падший крутанул головой, клацнув зубами, поймал пролетающую мимо бабочку, ухватив за край крылушка. Золотистый мотылёк беспомощно трепыхался, тщетно хлопая вторым крылом. От данного зрелища Эприл стало не по себе, и она уж собиралась велеть вдохновителю отпустить бедняжку, но тот ловко подхватил золотое насекомое языком, уволочив его вовнутрь рта, поглотив крохотное воплощение любви контрактерши. Та вздрогнула, ошарашенно уставившись на демона, который, прикрыв глаза от удовольствия, ощутил такой пленящий привкус влюблённости. Вот если бы можно было сожрать их всех, всё равно новые народятся, влюблённые создания производят таких мотыльков тоннами, но ему нужны только её бабочки, слаще них нет ничего в целом свете.

Кимберли перевесилась через перила и, смотря с высоты террасы второго этажа на стоящих внизу, выкрикнула: «Эй, ты там надолго?!» 

Пропала, понимаешь, и с концами! Они тут серьёзные вещи обсуждают, а она с идейным вдохновителем возится, между прочим, судьбу её любимого обговаривают!

–Иду! – отозвалась шатенка, тут же поспешив вернуться, засеменив по винтовой лестнице. 

А что до самого мистера Грея, то он был занят как никогда: постоянные репетиции, изнурительные проработки сценария. Подготовка к концерту шла полным ходом, и ему порой даже приходилось ночевать в отеле близ театра.

Несмотря на то, что продюсер более не имел над ним власти, вокалист всё равно уставал, будто в его ауре возникла огромная дыра, сквозь которую утекала вся энергия. Он был обессилен, ведь долговые обязательства по-прежнему подтачивали ментальное здоровье сирены. По договору он обязан обеспечивать жизненной энергией хозяина, и если не чужой, то своей собственной. Фейри куда выносливее людей, посему ощутил упадок сил не сразу, а постепенно, подобно жабе, которую сварили на медленном огне.

А в один злополучный день Седрик просто свалился замертво на сцене, прямо во время репетиции. Флой бросился к товарищу, но его быстро оттеснила охрана, встав кольцом и не пуская гитариста вплоть до приезда скорой. Певца госпитализировали, но не успел никто и среагировать, как музыканта спешно выписали, но не в отель и даже не домой к Саммерс, а чёрте куда в неизвестном направлении!

Эдмон вернул блудного подчинённого, заключив того в своём номере, выставив охрану по периметру, чтобы даже приди тот в себя, не смог сбежать.

Теперь Рик находился в отеле, где проживал мистер Лерой, в одних апартаментах, во второй спальне (что будто нарочно была подготовлена для него); очевидно, лана ши рассчитывал на подобное стечение обстоятельств, даже ждал.

Пусть отдыхает, а уж как очнётся, он взыщет с него сполна! Смотря на лежащего в постели нереида, без сознания, беспомощного и слабого, Эдмон ощутил внутреннее желание. Парень так соблазнителен в своём разбитом состоянии, что так и хочется воспользоваться ситуацией! А, собственно, что ему мешает?

Присев с краю кровати, мужчина наклонился, искажённым похотью лицом потянувшись к парню. Под одеялом что-то вспыхнуло, ярко, ослепив продюсера на мгновение, засияло лучистой звездой. Над грудной клеткой спящего возник шарик, что быстро разросся до гигантской сферы, накрыв собой всю постель, попутно столкнув Лероя прочь. Оказавшись на полу, лана ши чертыхнулся, вскочил на ноги и с остервенелой досадой обрушился с кулаками на волшебный купол, тот и не дрогнул, так и оставшись безмятежно поблёскивать, надёжно оберегая спокойствие юноши. 

–Сука, я всё равно до тебя доберусь! – выпалил тот, гневно удалившись из помещения. 

Как только продюсера и след простыл, инкуб попытался проскользнуть к товарищу, но снаружи дежурили секьюрити, а изнутри номер был обнесён заклятьем, так что комар носа не подточит. Ублюдок продумал всё до мелочей, чтоб наверняка не дать Рику улизнуть. Фак, остаётся только одно! 

–Прошу, помоги! – выкрикнул Эрик, распахнув окно настежь, упираясь коленом о подоконник. 

Инкуб пришёл просить помощи у ведьмы, пулей пролетев над Дублином, прилетел к нужному дому, со всего разгону врезавшись в окно. Створки рамы раскрылись при ударе, чудом не растеряв все стёкла, которые, однако, опасно звякнули, задрожав в оконных пакетах. Так он и оказался на подоконнике ведьмочки, которая сейчас зыркала на него во все глаза.

Вкратце обрисовав ситуацию, со всеми основными деталями, без лишних сантиментов, выдал всё как на духу.

–Погоди, я позвоню девчонкам. – выдала Дельма, побежав было за своим телефоном, но демон спрыгнул с подоконника и, схватив ту за локоть, молвил: – Нет времени! – подхватил её на руки и через то же самое окно выпрыгнул наружу. 

Так они и полетели над городом, сквозь безмятежную синеву чистого неба, каждый по-своему, пребывая в хмари дум.

Сперва заскочив к Эприл, так как к ней было ближе, принеся невесёлые вести, от которых шатенка чуть ли не потеряла дар речи. Так они уже втроём направились к Кимберли, так же по небу, ибо ведьму никто не слушал, и в запале мандража прыгали через окно, воспаряя в высь на своих крыльях. А уж когда компания оказалась в доме О`Браян, колдунья наконец воззвала к здравому смыслу, отрезвив товарищей: «Чарами я нас скорее перемещу! Ну, прилетите вы на всех порах, а дальше что?! Сквозь барьер не пробьёшься, а вот телепортироваться под него вполне». – Обосновала брюнетка, наконец втолковав в горячие головы банальную истину. 

Итак, мисс волшебница произнесла нехитрое заклинание, по-особому сложив пальцы, образовав ладонями фигуру на манер исполнительницы рам тхай, после чего глаза заклинательницы сверкнули лазурью, а вокруг девушки возникла голубоватая дымка, которая, переливаясь небесными красками, расширилась, охватив всех присутствующих волшебным туманом. Голубая рябь рассеялась, и отважная четвёрка оказалась прямиком в номере, в тех самых апартаментах отеля, где находился под стражей мистер Грей. Да, им удалось проникнуть под защитный купол оборонного заклинания, однако он был не единственным. Внутри одного сигила находился другой, который срабатывал при появлении сторонней ауры в периметре. Ярко малиновый огонь охватил со всех сторон, вспыхнув тут же, заключив вторженцев в сферу полумья, которая стала уменьшаться с угрожающей скоростью. Жар напирал, малиновые языки свирепо вспыхивали, тянувшись к молодым людям.

Эприл с Кимберли быстро переглянулись, обменявшись весьма красноречивыми взглядами, студентки тут же поняли друг друга: встав по бокам, выпустили крылья, с появлением которых в них заплясала магия, волшебство струилось сквозь кончики пальцев, мерцая серебряным, мгновение и яркая вспышка, выгнувшаяся пузырём над компанией героев, ударилась об огонь, задержав тот, не дав приблизиться и надёжно оградив от высокоградусной удавки волшебной темницы.

Всё же, даже при учёте силы фей, сдерживать неистовое заклятье было сложновато. Покуда Дельма зачитывала обратное заклинание телепортации, девушки удерживали пламя, счёт шёл на секунды, а они обе так вымотались, будто боролись с малиновым притеснителем вечно. Под кофтой Саммерс засиял лунный кристалл, и точно такой же, будто отзываясь на зов собрата, сверкнул под одеялом Седрика. Не колеблясь ни секунды, шатенка бросилась к постели, вызвав одновременное недоумение со стороны Ким (оставшейся один на один с враждебной магией огненного купола) и Эрика, который выпал в осадок от такой эскапады (вряд ли бритоголовый хрыч поставил такую магичуху, что могла повредить Рику, так что, уж кому-кому, а ему точно ничего не грозит), однако наша фикрайтерша измыслила нечто совершенно иное, грохнувшись на кровать ярдом со спящим, положила ладонь поверх лучистой зарницы, и сверкающая звезда тут же вспыхнула, вторя пульсации талисмана девушки. Внутри серебряного барьера возник ещё один из злата, состоящий из защитной магии оборонных чар лунного кристалла, который носили оба, что музыкант, что студентка. Уж теперь рыженькая может вздохнуть с облегчением, в качестве подспорья в виде амулетов, сотворённых самой мисс Куинн, можно не напрягаться.

В помещение ворвалась охрана, группа людей в чёрном, во главе которых летел сам Лерой Эдмон. Узрев творящийся в номере бедлам, продюсер гневно скрипнул зубами, однако поделать ничего не мог, ведь пробуждённое полумья ничто не остановит, даже сам установитель магии. И всё же, повлиять на него он может, что-то прошептав, управляющий усмехнулся, и сила напора огня усилилась. Серебристая мембрана магии фей треснула, пойдя трещинами, а золотистый купол амулетов пошёл рябью, резонируя от волшебного удара.

Внезапно, малиновое зарево потонуло во тьме, весь огонь исчез, его полностью поглотило рефракцией черноты, пожравшей пламя, оставив лишь волшебство фей и колдовство ведьмы.

Лерой икнул от удивления, когда из завихрения смоляного шара на него зыркнула пара глаз, сапфирово-аквамариновые очи пронзали хладностью, сияя леденящим ужасом, извивающимся где-то на уровне животного существа.

А между тем, покуда девчули прикрывали тылы, а внезапный союзник прибыл на подмогу, ведьма завершила заклинение, и всех пятерых унесло прочь из этой коварной ловушки огня; малиновое пламя сомкнулось, сжавшись до крохотной точки, сверкнуло, исчезнув так и не испепелив никого, просто развеялось, растворившись в пространстве, оставив пустую спальню невредимой, только взбешённый до критической точки кипения лана ши и незадачливые секьюрити, которые так и не справились с возложенной на них задачей. Лишь танец чёрных перьев, степенно кружащих над кроватью, витая по кругу, плавно оседая, напоминал о том, что ещё пару минут назад здесь было людно. Шатен вытянул руку, сжав в кулаке пёрышко, упавшее на ладонь, и то мгновенно рассыпалось на сверкающие блёстки. Вскоре все перья обратились в сверкающую пыль, смоляную пыль, лоснящуюся блеском тьмы, которая впоследствии растворилась в эфире. 

«И что, чёрт возьми, это было?» – подумал фейри, гневно сверля взглядом пустоту перед собой.

Для тайского танца (Рам тай) характерны медленные, почти гипнотические грациозные движения рук. Исторически сложилось так, что тайский танец тесно переплетается со сценой и поэтому является выразительным и театральным. Тайский танец поставлен под красивую и мягкую музыку, ориентированную на визуальный аспект зрителя. Мужчины и женщины танцуют в группах, в одиночку или вместе. Акцент делается не на различии между мужчинами и женщинами, как во многих западных танцах.

Грациозные позы и движения – это наслаждение для глаз. У них есть чёткое значение, такое как грусть, любовь, смущение, гнев или дань уважения царю Будды. Также есть танцы с мечами и жатвой.

 В основном тайский танец основан на медленных ритмах, хотя некоторые тайские народные танцы идут довольно быстро. Медленный ритм требует хорошего равновесия и контролируемой осанки.

 Изюминкой тайского классического драматического искусства, несомненно, является «Кхон», тайский танец в масках, который уже с 14 века ставится при тайском дворе.

Танец хон искусно выражает воображаемый мир ангелов, людей, демонов, богов и армии обезьян Ханомана.

Танцоры одеты в красивые костюмы драконов и красивые маски из папье-маше. Каждое стильное движение имеет своё значение.

Танцоры показывают персонажей из древней литературной традиции. Обычно они сопровождаются чтением Рамаяны.

Рамаяна называется в Таиланде Рамакиен. Это эпическая поэма, состоящая из 50 086 стихов. Это было между третьим веком до нашей эры и третьим веком нашей эры, и он был написан на санскрите, древнем классическом индийском языке.

Танцы сопровождаются оркестром барабанов, колокольчиков, флейт и ксилофонов. 

Тайские танцы варьируются от традиционных (кхон) до современных (ликай). Современная форма танца больше похожа на западную драму, с сочетанием песни, танца и кабаре. На юге страны они переняли тайское искусство игры теней у индонезийцев. 

В тайских танцах гораздо больше, чем в западных танцах, важны движения рук и кистей. Элегантность в значительной степени определяется пальцами и руками. Тайские танцоры как будто загибают пальцы назад, иногда почти под прямым углом.

По-видимому, веками существовала привычка, что многие матери, когда купают своих дочерей, вытягивают пальцы в несколько раз как можно дальше назад. Растянутые таким образом сухожилия и будут секретом этого тайского танца.