Онлайн чтение книги Апрельский Ворон Aibrean Raven
12 XII

 

 

Ослепительные фигуры сияющих существ, состоящих из сплошного света, высились над обрывом серебристым заревом. Сущности витали над мрачностью скал, будто огибая взглядом пейзаж. В низинной долине меж лесов расположился городишко; судя по архитектуре и стилю построек, это было ещё до принятия христианства и учреждения летоисчисления от Рождества Христова. Фантомы света степенно взирали, после чего, полыхнув пламенью белизны, мгновенно исчезли. Странное видение, но ещё более странно то, что после столь гротескного зрелища картина сменилась на более приземлённое, обыденное зрелище. Молодой поэт, юный бард, чиркающий пером по бумаге, сидел в сени розовых кущей, увлечённо слагая стихи, а за его спиной незримый и бесплотный ангел-вдохновитель нашёптывал недостающие строфы, когда писатель останавливался. Обмакнув заострённый кончик пера в чернильницу, он вернулся к бумаге, склонившись над краем скамейки, на которой сидел, продолжив писать. Какой-то старинный этюд, забытый мотив далёкого прошлого, которое кануло в небытие.

А вот и более современная картина, эпохи Ренессанса, тот же ангел, но уже за плечами художника, который самозабвенно выводит кистью по холсту, стоя у мольберта, пишет маслом, весь измазавшись в пылу озарения.

Бесчисленная вереница людей искусства: скульпторов, писателей, художников, поэтов, композиторов, кутерьма неизвестных и безымянных людей, среди которых изредка проскальзывали известные личности ушедших лет. Единственное, что оставалось неизменным, это ангел, который направлял и сопутствовал творцам, помогая творить.

Не всегда белокурый юноша выступал в роли непосредственного напарника; иногда он был лишь бесплотным голосом, что звучал в головах людей. В большей степени крылатый был опекуном смертных, а порой и фейри, контактируя то напрямую, то вещая косвенно, соприкасаясь с мыслями и разумом подопечного.

Он казался смутно знакомым; было в нём что-то, уж больно напоминающее, но кого? Непонятно…

Века сменяли друг друга, порой его действия оканчивались трагедией для тех, над кем надзирал белокрылый. Не всегда ему удавалось отговорить, разубедить того или иного, и сейчас был один из тех моментов, когда небожитель оплошал.

–Не делай этого, – говорил ангел, держа молодого человека за скулы, – одумайся, оно того не стоит, спускайся, не надо. 

Однако парень на парапете небоскрёба не реагировал; на его лице отражалось сомнение, он терзался в нерешительности. Видимо, речи хранителя достигали разума молодого человека, но сие не поколебало решимости. Юноша закрыл глаза и шагнул в пустоту; невесомые пальцы скользнули по щекам, бесконтактное прикосновение, призрачности которого не достаточно, чтобы уберечь отчаявшуюся душу. Парень сорвался вниз, полетев сквозь ночь сверкающего огнями города, летя навстречу неотвратимой погибели. 

«Почему? Почему они всегда выбирают смерть? Что в ней притягательного? Это попытка сбежать от тягот бытия или же страх пред ними? Я никогда не смогу понять…» 

Ещё одно трагическое обстоятельство: двойное убийство. Сперва супруг зарезал жену в порыве ревности, а потом повесился сам, прямо во дворе дома, перебросив петлю через ветку дерева, на котором ещё недавно приладил качели для дочери. Безвинное дитя осиротело, оставшись никому не нужным в одиночестве в своей колыбельке. Мирно спит, даже не подозревая об ужасах вокруг. Крохотное существо, брошенное на произвол судьбы. 

–Я не понимаю, почему, почему мы не должны вмешиваться? – вопрошал белокурый ангел у кого-то. 

–Ты слишком много думаешь, – отвечал собеседник, являясь таким же белоснежным созданием, – наше дело исполнять, а не сомневаться. 

Оба ангела растворились в белизне дымки вспышки света, что, разорвавшись фейерверком, тут же угасла. 

«Я больше не понимаю, зачем существую, для чего?» 

Вокруг длинноволосого блондина клубилась тьма; она плескалась у ног и лоснилась, то и дело цепляясь своими безобразными щупальцами за одежды. 

«Если я не могу никого спасти, тогда на кой всё это?!»

Чернота перекинулась на ноги, вгрызаясь смоляными капиллярами, что пульсировали, взбираясь всё выше.

В бескрайнем хаосе зияющей пустоты ночи он был единственным светлым пятном, утопающим в океане сумрака. Болезненная, терзающаяся точка разочарования, которая утратила веру в неопровержимость устоев бытия. 

«Я не хочу наблюдать за этим! Я не хочу соглашаться и бездействовать, я больше не буду молча смотреть!»

Тьма охватила его до половины и, будто беснующийся от удовольствия зверь, раскинула кругом себя дымчатые ленты, что змеились градиентным смогом.

Где-то вдалеке, вспыхнув ярко и ослепительно, возникла звезда, будто взывая своим светом к утопающему, полыхая чистотой, мерцала путеводной зарницей, словно маня: приди же ко мне, приди!

«Нет, хватит с меня алчных душонок, охочих до славы, довольно беспардонных изуверов, жаждущих удовольствий любой ценой. Убивающих себя и всяко хорошее вокруг. Довольно!»

Звезда не угасала, разгораясь всё сильнее да истовей, будто пыталась разубедить погрязшего в хандре небожителя, обещая своим светом стереть всё былое, нивелировав века разочарований и бесполезных мытарств в попытках спасти бестолковые души. 

«Ладно, я поверю, уверую в последний раз, раз уж ты так просишь, я поверю».

Юноша сделал шаг, другой; чернота потянулась, вытянулась и оборвалась, досадливо трескаясь, расходясь протяжной рваниной материи тьмы, что в своих остовах продолжала дымиться и пыхкать смогом. Он пошёл к свету, слившись с потоком, полностью растворившись, став с тем одним целым.

Невообразимые метаморфозы, превращения, о роде которых и процессах устройства сложно вообразить, не то что помыслить. Всё ещё угнетённый сомненьями, пребывающий в отчаянном состоянии дух, явился на зов, представ пред тем, кто звал его.

Человек, снова, в очередной раз человек, с непомерными желаниями и амбициями; они сочатся из ней, как масло из потрескавшегося кувшина, но это дитя ещё не до конца испорчено, в ней ещё осталась первозданная невинность и толика чистоты первородного творения. Что ж, он ей поможет, на сей раз точно убережёт от опрометчивости и разрушительной гнилости мира. Да, он направит сие создание по верному пути, поможет избрать стезю, что приведёт к счастью.

Рыжеволосая девушка во все глаза смотрела на существо, представшее перед ней; ещё недавно он был скоплением света и звёзд, а теперь стал самым обычным парнем, весьма красивым и привлекательным парнем.

 Блондин сделал несколько шагов навстречу юной госпоже, приклонил колено (чем изрядно озадачил оную), будто средневековый рыцарь, облокотил руку о колено, подняв голову, смотря на старшеклассницу снизу-вверх, молвил: «Я Аматэ, отныне я буду вашим напарником и компаньоном, рад приветствовать вас лично, госпожа Эвелин». 

Бойл была ошеломлена (в хорошем смысле), поражена до глубины души и совершенно очарована его ослепительной особой, которая (даже ввиду исчезнувшего света небожителя) будто продолжала сиять. 

–И я рада наконец познакомиться, Аматэ… – неловко пролепетала рыжик, заворожённо глядя на ангела.

******

Эприл села на кровати, потерев затылок; да уж, отвыкла она от таких мягких подушек, аж шея онемела с непривычки. В её старых апартаментах в фамильном поместье всё по-прежнему, ничего не изменилось. Тот же дизайн, интерьер, только добавилось рождественской мишуры, которую брауни развешали да поустанавливали по всему особняку.

Странноватый сон; видимо, она слишком много времени проводит в компании пернатых, что про них теперь ещё и кино на ночь показывают. А может, это очередная идея для фанфика; порой ей снятся вот такие реалистичные вещи, которые потом ложатся в основу сюжетных линий.

Ой, та без разницы! Попить бы чего, а то спросонья в горле пересохло. Надо же, как предусмотрительно; а на прикроватной тумбочке уже графин стоит со стаканом. Видимо, кто-то из брауни постарался. Попив воды, Эприл мысленно негодовала, досадуя на свою злую судьбинушку и почему только у неё всё через жопу?! Публикация анонимна, под вымышленным именем без фото автора, домашний фейри рукожопый, а про ангела и говорить нечего, дефектив какой-то! Все люди как люди, а она… кхем…

На рождественские каникулы Саммерс приехала к родителям в гости; давно не виделись, да и соскучилась она по родным стенам. По всему особняку новогодние украшения, блестящие и сверкающие, но самое главное достояние – праздничная ель, высоченная под потолок, и вся обвешанная игрушками. Разноцветные лампочки гирлянд мерцают в темноте; шторы ещё не раскрыли, посему гостевая зала пребывала в полумраке. Помнится, раньше они с Витольдо частенько шутили на тему ангела на верхушке ёлки, мол, неплохо было бы туда водрузить Зару, за особую вредность и несносность вдохновительницы. При мысли о детстве девушка невольно улыбнулась, обходя кругом главную красавицу, любуясь украшениями и всяческой мишурой; шатенка предавалась ностальгии, вспоминая самые светлые деньки.

Мимо пробежало несколько брауни, а затем послышалось шуршанье занавесок; гардины разъехались в обе стороны, раскрывая высокие окна, пропуская утренний свет. В помещении стало светло. 

–Госпожа, пора завтракать. – Молвила фейри, забавная девчушка в костюме горничной. 

 Миловидненькая, эм, жещинка? Ведь брауни была взрослой, но по природе своего вида низкорослой (как все домашние помощники, что похожи на маленьких, крепких людей). Саммерс кивнула, но прежде чем усесться за стол, следует переодеться; как-то неловко в пижаме шататься.

Традиционные блюда: запечённый с овощами гусь, разносольные гарниры и салаты, пудинг-сюрприз, торт-полено, ну и разумеется, без пунша и гоголь-моголя никак. Всё выглядит так, словно сошло со страниц кулинарных книг, в высшей степени роскошно и аппетитно; писательница даже ощутила приступ одолевающего голода. Не подумайте, она, конечно, питалась нормально; во-первых, в столовой отличная кухня, да и дома, порой, когда у Анрэя не валится всё из рук, выходит побаловаться домашней стряпнёй (но по большей части приходилось заказывать из ресторанов). Однако с готовкой сих брауни ничто не сравнится, настоящие мастера дела! 

–Поздравляю с публикацией, – обронила леди Бигония, сверкая не менее помпезно и шикарно, чем ель в гостевой; собранные в элегантную причёску волосы были подколоты золотыми булавками с каменьями. Женщина подняла бокал пунша, а муж подхватил: – Да, за твой первый роман, – так же подняв бокал за успех дочери, молвил господин Вильям. 

Эприл даже не сразу сообразила, отложив вилку с ножом на край тарелки, машинально схватившись за бокал, приподняв над столом; после чего мозг наконец обработал информацию: «Что?!» – изумилась студентка, не понимая, когда успела рассказать родителям столь важную весть. 

Миссис Саммерс хитро ухмыльнулась той фирменной материнской усмешкой, все сведущей прозорливости, на которую способны лишь матери; отпив пунша, поставила бокал, сложив над тарелкой руки в замок: «Ты в самом деле полагала, что мы не догадаемся, Виллоу Ванрайс?» 

Девушка изумлённо моргнула; видимо, от мамы с папой ничего не утаишь. Ну, хотя бы больше никто не в курсе, лишние хлопоты ей не нужны. 

–И всё же, – обращаясь к дочке, заговорил мистер Саммерс, – почему ты не назвалась реальным именем? Книга вышла достаточно неплохой, тебе нечего стыдиться. 

Вот как, так они оба уже и прочитать, и оценить успели? Остаётся лишь надеяться, что никому не разболтали, поделившись гордостью за дитятко.

И причём тут вообще стыд? Если б ей было стыдно за свои шизописки, то она бы их ни в жизнь не выложила на общее обозрение. Похоже, папа не совсем понимает причину поступков юного писателя.

Но не успела взяться за пояснения, как леди Бигония тут же встряла: «Дорогой, она хотела дебютировать как самостоятельный автор, а не дополнение к семейству». – Да уж, не в бровь, а в глаз; мама слов не подбирает, сразу же всё на корню пресекла 

Именно этими соображениями она и руководствовалась; поэтому пока что побудет анонимом, а там уж как пойдёт. Правда, папа всё равно не понимал такую конспирацию, считая, что следует гордиться своей именитой родословной, пробурчав что-то вроде: «Современная молодёжь со своими заморочками», – после чего принялся за пудинг, ломтик которого ему передал один из брауни, занимающихся обслугой.

Быть дочерью известных писателей одновременно благословение и проклятье; с одной стороны, тебе открыты все двери, а с другой – открываются они только потому, что твои великие родичи уже проложили путь. Ехать по накатанным рельсам ей не хотелось, да и вообще, давайте завтракать!

После праздничной трапезы миссис Саммерс хотела поговорить с дочуркой с глазу на глаз. Витольдо донёс на Ворона, то есть поставил господина Вильяма в известность (а через него уже и Бигония узнала) о том, что у их отпрыска завёлся идейный вдохновитель. Само собой разумеется, раз уж она решила встать на стезю писателя, то без компаньона никак. Интересно, какой он?

Брюнетка подошла к дверям старой комнаты дочки, приоткрыв, замерла на пороге, узрев следующее: Эприл стояла посреди комнаты, прикрываясь руками; перед ней стоял высокий молодой человек с прелестными смоляными кудрями, что так резко контрастировали с белизной кожи. Юноша наклонялся к дочери, упираясь лицом в выставленные ладошки. Потираясь о девичьи руки, прошёлся губами, как бы невзначай (но намётанным женским глазом поэтесса углядела откровенный умысел), задевая устами, пригубил кончики пальцев, слегка покусывая. 

–Господи, ну ты можешь менее спонтанно свою тушку проявлять в пространстве?! – возмутилась шатенка, сетуя на скверную привычку ангела возникать из неоткуда в клубах дыма. 

Он в очередной раз появился без предупреждений, от чего студентка, когда поворачивалась, от неожиданности прикрылась, испуганно взвизгнув. А когда контрактерша от него закрылась, Ворон прилипнул к ладоням, по-кошачьи лащась, чтобы привлечь к себе внимание и тем самым оповестить о своём прибытии, именно за этим действом их и застала миссис Саммерс.

Знакомство выдалось весьма своеобразным, сложно было поверить в то, что этот меланхоличного вида субъект может быть ангелом, однако наличие крыльев и способ перемещения говорили об обратном. После того как Эприл представила матери своего компаньона, леди Бигония ещё больше обеспокоилась. Сперва её разбирало любопытство, как их писательница ладит с вдохновителем? А потом, когда наконец воочию узрела, то испытала лёгкое удивление, уж чересчур много спорных аспектов, кои сумело подметить зоркое око поэтессы.

 Всё-таки слишком много не состыковок и то, как этот «ангел» на неё смотрит, и то, как ведёт себя, чересчур подозрительно. И почему Витольдо умолчал о весьма экстравагантной внешности компаньона Эприл? Пребывая в своём кабинете, погружённая в думы, миссис Саммерс сняла очки с хмурой переносицы, откинувшись в кресле. 

–Ворон… – задумчиво произнесла женщина. 

Это было не праздное изречение, она в самом деле обращалась к падшему, и, последовав зову хозяйки поместья, бес прибыл, материализовавшись прямо перед брюнеткой. 

–Падший! – зашипела Зара при виде вторженца, посмевшего вторгнуться на территорию поэтических изысканий её госпожи. 

Весь дом провонял скверной, тлетворные миазмы грешника витали в эфире, отравляя атмосферу своей порочностью. От этой малявки никакого толку, что в детстве была заморочная, что сейчас! Притащила в дом изгоя и посмела назвать идейным вдохновителем, мерзавка! 

–Падший? – переспросила Бигония, бросив быстрый взгляд на компаньонку; в ответ на вопрос хозяйки ангел молвила: – Да, госпожа, падший, тот, кого изгнали за грехопадение и преступление против Небес. Существо, погрязшее в пороке, гнусная тварь, посмевшая предать заветы Изначального и пойти против заветов бытия. 

Как высокопарно, обвинения Зары, как всегда, остры и вычурны, как завернула, не зря она её вдохновительница! 

–Ты не её ангел, так кто ты? – обращаясь к чернявому юноше, произнесла Бигония. 

Положив руку на сердце, слегка поклонившись женщине в вольтеровском кресле, Ворон ответил: «Я всего лишь скромный должник, пытающийся отработать долг. Ваша дочь спасла меня, и я всего себя положу на служение её благу». 

Брюнетка задумчиво хмыкнула, будто обдумывая слова тёмного ангела. То, что она видела в спальне Эприл, и то, что сейчас слышит, разительно отличается друг от друга. У сего пернатого явно имеются виды на её девочку, впрочем, не похоже, чтоб он желал ей зла или хотел как-то повредить. Однако сомнительный субъект ангельского происхождения с явно неуставными отношениями… хм, заставляет понервничать. 

–Мне всё равно, кто ты, – обращаясь к Ворону, заговорила миссис Саммерс, – меня не волнует ни «как?», ни «почему?», но если ты хоть как-нибудь навредишь моей девочке, если из-за тебя она пострадает, то без разницы как, уж будь уверен, способ я найду, я изничтожу тебя до состояния атомов, или на что вы там распадаетесь при смерти?

С ума сойти! Ну, надо же, какая свирепость! Теперь понятно, откуда у Эприл такой крутой нрав! Её не страшит ни облик, ни сущность беса, ей откровенно наплевать, даже сознавая степень риска (ведь демону не составит труда расправиться с человеком), госпожа Бигония тверда и непоколебима, такой решимости впору позавидовать. Правда, есть одна загвоздка, о которой мадам не ведает – падший не способен навредить близким людям своего контрактера. Почему? Очень просто: магия, что оберегает заключившего договор, проистекает от самого демона. Если бес пытается каким-либо образом ранить близкого человека контрактера, то его же собственная магия бьёт по нему. Проще говоря, это всё равно что заниматься самобичеванием, стегая себя плетью с острейшими лезвиями на привязи. Дико изматывает, крайне изнурительно и вообще истощающе.

Ворон улыбнулся, внутренне аж дрожа от восхищения этой отважной особой, ещё раз поклонившись даме, сверкнул синевой очей, после чего удалился, растворившись в дымке смога.

Сам объект пересудов находился в кабинете отца, ведя диалог о недавней публикации. Папа хотел знать все мельчайшие детали и подробности, то и дело сыпля вопросами, на которые дочери приходилось (не без удовольствия) отвечать. Витольдо находился подле, слушая беседу двух писателей, своего хозяина и подопечную, которую тот сам обязался защищать. И в этой миловидной идиллии семейного вечера не было места падшему, что украдкой наблюдал из тени, оставаясь незамеченным для людей, но не для ангела. Блондин посмотрел в сторону стеклянного шкафа, чёрный прямоугольник, что тот отбрасывал от света ярких ламп, красноречиво стегнув колючим взором. Из темени пыхнуло парой сапфиров, насмешливый взгляд морской синевы, глумящейся над собачьей преданностью компаньона. Окинув всех присутствующих взором, задержавшись на Эприл, тёмный ангел исчез, переместившись куда-то за пределы мирской реальности.

******

Дельма изумлённо уставилась на визитёра, наличие которого на складе магазина было крайне настораживающим. Откуда он здесь взялся? Как вообще попал сюда, ведь она ещё не открыла лавку? Однако блондин стоял прямо перед ней, хищно ухмыляясь своим белоснежным оскалом. Одет по-рокерски с модной стрижкой под корейских знаменитостей, когда основной верхний массив волос уложен на бок, оголяя выглаженные под машинку виски. Парень шагнул к ведьме, та отдалилась, всё ещё не веря глазам своим, казалось, происходящее просто нереально. И всё же, когда гость резко ускорился, бросившись рысью, зажав Куинн между разделочным столом (где волшебница занимается травами и прочими ингредиентами для зелий и лекарств), выдохнув в лицо горячий воздух, ведьмочка наконец уверовала в реальность происходящего. 

–Я с месяц никем не питался, – с толикой угрозы, едва фонящей в голосе, произнёс молодой человек, – можешь себе представить, каково инкубу полтора месяца никем не подпитываться? 

Непростительно тесно прижимаясь, заставляя Дельму ретироваться на стол, продолжал напирать, обжигая своим знойным телом, что опаляло даже сквозь одежду. 

–Эрик… – протянула брюнетка, когда нетерпеливые пальцы юноши сомкнулись захватом у коленок, пройдясь ощутимой лаской по ляжкам, сдавив бёдра, обхватив пятернями ягодицы колдуньи, притянул к себе, прижимая к торсу. 

От этих демонических притязаний становилось невыносимо душно, его оголодавшее естество сексуального вампира (не в плане внешности, а в смысле образа питания) требовало её всю без остатка, и сейчас от пламенных волн его желаний у Дельмы начинала кружиться голова. 

–Ты накормишь меня, хочешь или нет, а я о-о-о-о-о-чень долго ждал! – проурчал инкуб, вжимаясь губами в её щеку, огладив языком до самого уха. 

–Когда открываться будим? – появившись на пороге склада, вопросил Бестия, держа в руках табличку «открыто/закрыто». Подняв взгляд жёлтых очей, заприметив творящиеся на столе непотребства, кот многозначительно покашлял, после чего добавил: – Мне вывесить табличку «обеденный перерыв»? 

Хозяйка промямлила нечто невразумительное, сейчас она явно была не в состоянии внятно отвечать, так что за неё распорядился Эрик: «Лучше «переучёт»!» – выкрикнул блондин и, повернувшись к своей ненаглядной, уточнил: – «Это надолго». 

Кошачий кивнул, после чего удалился, предусмотрительно прикрыв дверь. Когда инкуб заходит в гости, это всегда надолго, да и вряд ли после потрахушек-грандиозис ведьма будет в состоянии работать. Шла б домой, что ли? И этого с собой заодно, а в магазине они и на пару с Трикс управиться могут.

А собственно, что вообще происходит, спросите вы? Ничего особенного, просто один преданный вампир прибыл к своей возлюбленной после гастролей. Что, понятнее не стало? Ну, хорошо, начнём с начала, а именно с того дня, когда наши героини впервые познакомились с «Девилс».

Погожий летний денёк, каникулы, Эприл лежала в постели, ленясь после дедлайна, налёживая пролежни, так в лом вставать, хотелось проспать весь день. Несмотря на то, что уже было около часу, шатенка продолжала дрыхнуть, блаженно сопя калачиком.

Зазвонил телефон, немого потрезвонив, утих. Снова звонок, долгий перезвон и молчанье. Опять звонят, да кому там неймётся?! Нехотя потянувшись за мобильным, лениво ткнула пальцем по экрану, протянув: «Алё…» – едва писательница ответила, как из динамика, вопя задорным сопрано, звеня аки колокольчик в голове после попойки, провизжала Кимберли: – «Эприл, ты не поверишь, что я достала!» 

От таких визгов шатенка аж села на кровати, моментально проснувшись, уставилась в пустоту перед собой, а девушка на другом конце всё не унималась: «Помнишь ту группу, ну о которой я рассказывала? Ты ещё говорила, что тебе понравилось, помнишь? Вот, я заполучила три билета, понимаешь, три?!» 

 Пока что смутно понимается, после того как она выработалась за неделю, пытаясь закончить главу к сроку, в голове был сплошной сумбур, ничего не воспринималось и не обрабатывалось, мозг ушёл в отпуск. 

–В эти выходные концерт, и мы пойдём вместе! Здорово, да? 

А, в этом смысле, ну да, ахринеть, почему бы и нет, а «все» это кто? Мисс О`Браян начинала раздражаться, она рассчитывала, что подруга взорвётся восторгом и начнёт верещать от радости, но та лишь монотонно бубонела из динамиков и не выражала и толики энтузиазма. 

–Алё, ты меня вообще слушаешь?! 

–Да… 

–Я говорю: на «Девилс» пойдёшь со мной? 

Девилс? Девилс… А! «Девилс», та рок-группа, что недавно выстрелила, заполонив все радиостанции и поднявшись на первые позиции во всех чартах. Квинтет красавцев: Седрик Грей – солист, жгучий брюнет с копной иссиня-чёрных волос и пронзительным взглядом лукавых изумрудов, а его голос такой проникновенный и глубокий, что заставляет сердце непроизвольно сжаться, объёкавшись в конец. Эрик Флой – бас-гитарист, блондин с панковским зачесоном и необычными (а может просто линзы) сиреневыми глазами. Питер Глэм – соло-гитара, шатен с кроткой стрижкой. Майкл Сандерс – бэк-вокал и клавиши, выкрашенный в красный, татуированный по самую шею щёголь с карими глазами и, наконец, ударник – Дерек Райт, крашеный блонд пепельного цвета с такими же стальными очами. Скопление рокового великолепия и сердцедского контингента, не только любо глянуть, но и слушать хочется! Ещё бы она не пошла на такое зрелище!

Похоже, не одна Саммерс была сражена красой музыкантов, судя по скоплениям девичьего рода вокруг, вопящих и выкрикивающих у сцены, толпящихся будто стадо некормленых зверей, «Девилс» пользовались нехилой популярностью. Да и её подруженька сама не своя была, вопя всякие пошлости в стиле: «Я хочу тебя, Дерек!» 

Дерек – это барабанщик, тот самый пепельный блонд скандинавского типа, который выстукивал такие задорные мотивы, в купе с дуэтом гитар и синтезатора, что тело непроизвольно начинало раскачиваться, ходя ходуном в такт дикой мелодии. 

–Ты ж у нас по девочкам, – хихикнув, громко прокричала на ухо Дельма, пытаясь прорваться сквозь гомон беснующихся поклонниц; рыжик недовольно хмыкнула, дёрнув плечами, выдав: – Я биполярная, – огрызнулась та и тут же, повернувшись к сцене, воодушевлённо выпалила: – И вообще, ради Дерека я готова стать натуралкой! 

Озорно подмигнув Эприл, ведьмочка шепнула той: «Это при учёте, что он сам не по мальчикам», – после чего обе рассмеялись. 

Обычно Саммерс не поддаётся влиянию толпы, входя в режим барана, который повторяет за остальными и под воздействием массового помешательства превращается в безвольную амёбу, влекомую внешними факторами. Однако, когда солист стал петь, её Я растворилось в общем хаосе вопящих и неистовствующих девиц. Было в голосе Седрика Грея что-то волшебное, завораживающее, от чего хотелось просто обратиться в слух и внимать напевам.

Вопли утихли, фанатки превратились в благоговейное собрание монахинь, испытывающих крайнюю степень раболепной экзальтации в присутствии сошедшего с небес спасителя. Голос, усиленный аудио установкой, льющийся из динамиков колонок по всей сцене, затрагивал самые потаённые струны души, вынуждая заслушаться. Такой странный, ничем необъяснимый подъём, будто бы испытываешь радость от проделанной работы и эйфорию от успешного результата одновременно.

Концерт длился несколько часов под открытым небом, на специально установленной и оборудованной сцене. По завершению, слушателей ждал сюрприз, так уж повелось, что после каждого выступления выбирается пятёрка везунчиков, которым посчастливится провести время со звёздами. Методом случайной жеребьёвки в рандомном порядке избираются фанаты, которые смогут не только пообщаться напрямую, но и провести время в апартаментах музыкантов. Сразу же после того как бенд удалился, попрощавшись со всеми слушателями, продюсер группы вышел к микрофону, объявив имена двух счастливиц со сцены, а дальше случилось нечто невероятное: оказывается, один человек вполне себе способен переорать многотысячную толпу, если ему сильно припечёт от удивления: «О, госпади!» – завопила Ким, едва заслышав своё имя, а там уже и других назвали. – «Мне это не снится, он правда сказал: Кимберли О`Браян?!» – во все глаза выпучившись на подруг, вопила рыжик, Дельма похлопала её по плечу, со словами: – «Да-да, а ещё Эприл Саммерс и Дельма Куинн», – дополнила ведьмочка, а то студентка могла не расслышать из-за ударного прилива накатившего мандража. 

Рыжеволосая даже не стала дожидаться, пока уберут ограждения, чем изрядно озадачила секьюрити, которые собирались убрать заборчик, дабы пропустить дам. Она попросту перескочила через него, взбежав на сцену по боковой лестнице. Остальные девушки воспользовались импровизированным проходом, который тут же сомкнулся за ними, люди в чёрном снова взяли периметр под охрану, вернув заграждения на место, а четвёрка везунчиков присоединилась к неугомонной О`Браян на сцене.

Это было похоже на сказку или же ванильный сон, когда самые сладкие и несбыточные грёзы обретают материю в мечтах, восставая, пусть иллюзорными, но осязаемыми формами.

Они ехали в салоне лимузина, где расположилась вся разношёрстная компания: рок-бенд и пятёрка фанаток.

Детской непосредственности Кимберли можно позавидовать, она так спокойно и непринуждённо общается с селебритис (а те ей отвечают), что становится как-то стыдно за свою ущербность. Да и та парочка девиц тоже не пасла задних, в наглую прилепившись к Питеру и Майклу, облепив с двух сторон. 

–Не переживай, мне тоже неловко, – шепнула колдунья подруге, сличая схожие вибрации; они обе будто не в своей тарелке, Эприл взглянула на брюнетку, смущённо улыбнувшись. 

Ну, а дальше можно описать происходящее как типичную тусовку: номер люкс отеля, одного из самых дорогих и роскошных в Дублине, с бассейном во дворе (в котором уже кто-то плавает), на террасе прохлаждаются разгорячённые люди, попивая коктейли, кои ловко намешивает бармен за импровизированным баром. Отовсюду гремит музыка, кажется, они мельком видели ди-джея за специализированной установкой для миксования треков. Повсюду барышни в бикини (ну ещё бы, ведь именно они и облюбовали бассейн!), неизвестные личности мужского пола (от хрен его знает, кто это?!) и они пятеро, новоприбывшие сосиски на общий гриль кутежа.

Дельма с Эприл остались вдвоём, так как их подруженька рассосалась в неизвестном направлении, даже не удосужившись предупредить об уходе. Куда же подевалась взбалмошная мадам? Отправилась на поиски приключений! Приметив предмет своей страсти, Ким с «вижу цель, не вижу препятствий» видом, двинулась по направлению к местам отдыха, решительно плюхнувшись на диван рядом с барабанщиком. 

«Прости, Майва, сегодня твоя благоверная намерена согрешить», – мысленно покаялась студентка, тут же завладев вниманием ударника своей непринуждённой и спокойной манерой речи.

Такой контраст на фоне всех этих жаждущих внимания (и не только) самок, что мистер Райт аж изумился такому хладнокровию. Впрочем, учитывая, что приземлила она свой попец в его радиусе действия, то девуля явно не из скромниц. Ох, да ладно, чего зря голову ломать, сейчас и проверим!

Пепельный блондин положил руку поверх ручки собеседницы, после чего произнёс: «Не желаете убежать от суеты и поговорить в более располагающей обстановке с глазу на глаз?» 

Рыженькая слегка обомлела, от так сразу? Ну, да ладно, чего строить невинность, в конце концов, она ради этого пришла! 

–Хотите уединиться? – кокетливо переспросила Ким. – И о чём же мы будем говорить? 

–О чём хочешь, милая! – смеясь прогремел музыкант, подымаясь с места, потянул за руку студентку, недвусмысленно намекая на возможность ускользнуть ото всех. 

О`Браян озорно хихикнула и, поднявшись с дивана, последовала за ударником. Они оба пребывали в заблуждениях, полагая, что именно его неотразимость и её коварство стали ключевым триггером, а на самом деле они были просто парочкой людей, которым взбрело в голову одно и то же. Совершенно обыденное, низменное желание, которое незачем приукрашать. Она хотела его, а он возжелал её, вот и всё.

Вот, собственно, так ихняя третья и пропала с радаров. От исчезновения товарки обе барышни всполошились как гуси (где они теперь будут её искать-то, по всему отелю лазить, что ли?!), помятую об инциденте, имевшем место быть некоторое время назад на Хэллоуине, девушки настороженно относились ко всяким непредвиденным исчезновениям. К тому же пропавшая не отвечала на мобильный, акромя гудков более ничего из динамиков смартфонов не раздавалось. 

–Вот что, – начала Дельма со всей серьёзностью, смотря на Эприл, – я использую поисковое заклинание, а ты стой тут, ещё не хватало и нам потеряться в этой вакханалии, – завершила та, после чего тут же принялась колдовать. 

Саммерс согласилась, наблюдая за тем, как в руках ведьмы зарождается нечто волшебное: магия света, скапливающаяся над ладонями в виде голубых искорок, приобрела форму шара, похожего на блуждающие огоньки, только сгусток заклятья не имел собственной воли или разума. Ярко вспыхнув, порябив лазурью, сфера полетела куда-то сквозь толпу, а колдунья последовала за ней, вскоре растворившись меж рядов незнакомцев. Брюнетка следовала за сверкающим огоньком до отеля, вошла в здание, поднявшись на второй этаж люкса. Шар летел по коридору, то и дело огибая встречных по дороге, а потом люди перестали попадаться на пути, и заклинание свободно заняло середину пространства. Голубая сфера света ярко вспыхнула, подлетев к одной из дверей, а затем внезапно отлетела, будто мошка, которую спугнули, ведь незнамо откуда вынырнувшая из темени рука всполошила огонёк. Дельма удивлённо уставилась в темноту коридора, после чего с изумлением обнаружила выходящего на свет бас-гитариста, фигура которого серебрилась в тусклом свете луча, падающим прямоугольником на пол. 

–Туда лучше не ходить, – предостерёг блондин, с самым дружелюбным видом смотря на гостью. 

И почему же? Её поисковик явно указывал на ту дверь за плечами музыканта, и покуда заклятье не приведёт к цели, так и останется витать сверкающим шариком (который сейчас назойливым светляком витал над головой ведьмочки). 

–А-а-а-гх! Только не останавливайся! – донеслось откуда-то из недр помещения, столь сладострастно, что о роде занятия голосившей нечего было и гадать. 

Послышался мужской смех, какой-то грохот, дикое копошение и шуршащие звуки, ещё стоны, как её, так и его, громкие вдохи, такие шумные, что было слышно аж через дверь.

Куинн смутилась, гитарист нелепо улыбнулся, пытаясь сохранять пристойный вид. Обоим стало неловко: ей за подругу, ему за коллегу. 

–Он её не съест, обещаю, – прервав симфонию интимного непотребства, доносившегося сквозь запертую дверь комнаты, произнёс Эрик и, слегка хитро прищурившись, добавил: – Он не по этой части. 

Да уж, вот так сюрпрайз! Учудила так, учудила! Ну, погоди, ещё устроит ей нагоняй за эти потрахушечные прятки!

Брюнетка снисходительно фыркнула, после чего отвернулась от рокера, засеменив по коридору. Голубой светляк так и кружил над ней, где-то на полпути к выходу её нагнал Эрик: «Раз уж так вышло, давай, может, тебе компанию составлю в качестве извинений?» – однако реплика парня была воспринята в штыки, сейчас она слишком раздражена, чтобы проникнуться его очарованием. – «Боюсь, я не по этой части, мистер Флой!» – процедила сквозь зубы девушка, ошарашив гитариста своей резкостью. 

Смотря в след удаляющейся брюнетке, стоя на пороге, облокачиваясь о раму панорамного окна, располагающегося на стеклянной стене, ведущей на террасу, блондин невольно ухмыльнулся. С ума сойти, не повелась, это впервые, когда его чары не сработали на смертной. С фейри такое бывало, и то не всегда, но чтоб с человеком! Вот это номер, а ведьмочка крепкий орешек и весьма симпатичный, к тому же… Со своего места он мог наблюдать за тем, как сквозь толпу протиснулся Рик, поравнявшись с товарищем, бросил на того усталый взгляд, после чего прошёл вглубь номера. 

–Тебя Лерой искал, – говоря о продюсере, обронил бас-гитарист, зыркнув на коллегу через плечо. – Опять чего-то удумал, паскуда. 

При упоминании о управляющем брюнета аж передёрнуло, поведя плечами, певец посмотрел на друга с обречённым видом и, не проронив ни слова, поплёлся дальше, исчезнув в утробе номера. Закрывшись в своей комнате, находящейся в дальней части люкса, Грей откинулся на дверь и устало сполз вниз, усевшись на полу, раскинув ноги: «Сука!» – простонал молодой человек страдальчески и, прикрыв глаза на мгновенье, запрокинул голову. 

Опять будет соки из него тянуть, ненасытная тварь, никак не напьётся! Когда ему уже достаточно будет?! Сколько ещё он будет на нём ездить?! Блядь!

В комнату постучали. Брюнет напрягся, предполагая, что раз гора не идёт к Магомеду, то он сам к ней пришёл, однако его ждало приятное разочарование, ведь на пороге был никто иной как добрый друг.

Эрик понимающе усмехнулся, похлопав товарища по плечу и, войдя в помещение, привалился на столик, держа в руках бутылку виски: «Тяпнешь перед экзекуцией?» – предложил тот, зазывающе потряся пузатой бутылью. 

Да, пожалуй, стоит. Хлопнув дверью, поплёлся к гитаристу. Седрик всегда удивлялся, почему Флой остаётся в группе (остальные, понятно, людишки дорвались до славы и теперь пустились во все тяжкие, им только выгода, никаких минусов). С его талантом и возможностями он может сколотить собственный бенд и успешно гастролировать. Да даже в одиночку, ведь песни они с ним пишут на пополам, на пару измышляя новые тексты. Да, голос у него прокуренный и грубый, зато есть душа в строках, а такое ничем не заменишь, ни сладкими тенорами, ни смазливыми моськами. Почему остаётся в «Девилс», ну не ради же него в самом деле?! 

–Вздрогнем, – брякнул блондин, подымая наполненный бокал; Рик взял второй и, не чокаясь, парни выпили, чувствуя, как алкоголь подогревает все внутренности. 

–Тебе необязательно со мной нянчиться. 

–Серьёзна? А ты что сможешь без меня? 

Наклонившись к товарищу, уныло посиживающему с краю стола, разлил виски по бокалам, предлагая выпить ещё: «Ты ж несчастная русалочка, должен же у тебя быть понимающий принц», – прогремел Флой на подъёме; смеяться было неуместно, но от собственной иронии парень всё же слегка дрогнул в голосе, выдав слишком высокий тон. 

Угрюмо опрокинув бокал, выпив залпом, брюнет растрепал смоль волос, кисло усмехнувшись другу: «Пойду, не то опять будет докапываться». – Эрик понимающе кивнул, отпив виски прямо из горла, после чего выдал: – «Мы с тобой вместе вляпались, и то, что у него нет на меня контракта, не о чём не говорит. Ты без меня загнёшься, а я не смогу потом твоей родне в глаза смотреть, я ж обещал госпоже Грей, что вытащу тебя». 

Боже, только поэтому? Как для демона у него уж очень обострённое чувство долга! Такой исполнительный, будто вместо рогов у него нимб над головушкой! 

Невесело хихикнув, зеленоглазый взял бутылку из рук блондина и, выпив прилично, так что аж в горле загорелось, вернул другу. Похоже, теперь он достаточно пьян для того, чтобы вытерпеть все издевательства господина Лероя.